Звезда и безызвестность Дмитрия КОЗАКА

Если кто-то думает, что нагрянувшая шестая годовщина федеральных округов в России вызовет шквал аналитических статей и множество сплетен, то он, несомненно, ошибется. Народ уже перестал интересоваться федеральными округами и полпредами, да и те, в свою очередь, махнули на этот самый народ рукой. Это во времена образования округов, когда «казаковал» в стране первый призыв полномочных представителей, граждане обсуждали необычное нововведение, не обозначенное в Конституции страны административно-территориальное устройство. Кому какой полпред достался? – об этом было интересно поговорить. Люди их ругали, к ним апеллировали в спорах с властью, а сюжет «губернатор против полпреда» был одним из самых пикантных в российской политике 2000 – 2003 гг. Казаки-разбойники Со времени создания федеральных округов и первых назначений прошло несколько этапов деятельности полпредов. Для тех, кто интересуется отечественной имперской политикой – государственным предпринимательством в чистом виде – мутации этих государственных структур могут вызвать особый интерес. С самого начала деятельности президентских назначенцев все губернаторы и мэры окружных столиц попритихли: что за птицы такие налетели? Чем черт не шутит, еще и упразднить могут и губернии, и привилегии крупных городов. Сами же начальники федеральных округов проявили неожиданную прыть: стали строить этакие «сверхсубъекты федерации», практически новые государственные образования. Еще немного и в округах стали бы формироваться свои бюджеты со своей налогооблагаемой базой и всей соответствующей инфраструктурой. После того, как бюджетным инициативам полпредов сказали «нет», возникла некая пауза, которой как раз и воспользовались губернаторы. Последние пошли «по верхам». Дело в том, что во время собеседования полпредам обещали личный контакт с Президентом – хотя бы в режиме совещаний (об этом вспоминают и Казанцев, и Пуликовский; для военных это всегда важно – личный контакт с руководителем). Потом курировать и проводить совещания полпредов поручили тогдашнему главе администрации Александру Волошину. Через несколько совещаний его заменил Владислав Сурков, затем сотрудники рангом пониже и т.д. В этой «номенклатурной рокировке» был виден стиль аппаратчиков высшего уровня: губернаторы помнят еще уроки своей советской юности. Встряхнув, как боксеры после пропущенного удара головами, полпреды стали искать деньги на другом поприще. Моду задавал Кириенко: его специализация на химическом оружии стала прекрасной возможностью «работать на международном уровне». Инициативу подхватили Пуликовский и Казанцев – один стал плотно общаться с корейскими политиками, другой организовывать всевозможные внешнеэкономические форумы. Заработала полпредская лоббистская машина – в регионах формировались «островки полпредской экономики», не подчиняющиеся более никому, кроме руководителя федерального округа. Кроме того, по матушке России колесили полпредские политтехнологи, ломая губернаторский админресурс. Начфины городских и областных администраций с опаской обнаружили в российском законодательстве возможность «внешнего управления» бюджетами муниципий и субъектов федерации. Как раз в «тему» заактивничал Степашин со своими проверками Счетной палаты РФ. Каждый полпред периодически говорил о своем уходе на губернаторство, и им верили – даже выборы не стали бы для них проблемой. Другими словами, несмотря на аппаратное поражение, региональную номенклатуру трясло, президентские назначенцы смотрели соколами с экранов ТВ, а перед зданиями полпредств толпились люди… Личностный фактор, или Полпред Брандахлыстовой Сегодня полпреды уже не те… В основном о них вспоминают только в крайних случаях. Более того, постепенно определился функционал аппарата полномочного представителя. Пока что эта структура попросту «разгрузила» вертикаль государственного управления в регионах. Благодаря полпредствам как-то решился вопрос о статусе командующих военными округами, руководителей отделений железных дорог, которые всегда терялись между губернаторским и федеральным уровнем. На округах «обкатывают» какие-то управленческие технологии, в частности, назначение региональных руководителей, партийное строительство «партии власти» и т.д. И практически нигде не обозначен «Личностный фактор» в управлении округом, за исключением седьмого, Южного Федерального. Действительно, в округе никогда не говорили о полпредах только как о госчиновниках. И проблем много, и подход к людям на югах другой – личностный. То есть именно в ЮФО фигура полпреда всегда воспринималась как фигура, а не функциональное место в иерархии российской бюрократии. К сожалению, только этим – личностным – рассмотрением и ограничивались. При этом ЮФО попросту не повезло. Такой парад полпредов не может быть случайным. В ветхой древности подобные события трактовались однозначно: Бог избрал народ сей. Каждый народ многонационального Южного округа может уже назвать себя немного богоносцем – иначе за что такие напасти-то, а? Казанцев, первым понесший свой полпредский крест, является наиболее чистым примером типичной драмы русского политика: чутье подвело. Виктор Германович был земляком-южанином и имел все шансы стать образцовым представителем путинского политического призыва. Симптоматично, что в результате короткого, но бурного периода работы Казанцев оказался перед важнейшим стратегическим выбором. Одна группа единомышленников «тащила» полпреда на орбиту международника-эксперта (Кавказ дает больше возможностей для собственной международной линии, нежели химическое оружие Поволжья); другая предлагала лоббистскую деятельность, небезынтересную с точки зрения полноты кармана. Казанцев полемике с Бжезинским и выходу на международный уровень предпочел синицу в руках и прогадал: никто из полпредов, кроме него, не ушел из госслужбы в неизвестность. На смену колоритному генералу пришел чопорный и скучный Владимир Яковлев. В духе пророка он объявил, что «война на Кавказе закончилась» и что «пора заняться экономикой». Его проект по «переброске за хребет железнодорожного полотна» воспринялся всеми однозначно: емкий проект. Бюджетоемкий, взяткоемкий, откатоемкий, но отнюдь не интеллектуалоемкий проект ни на йоту не предоставил перспектив мирной работы на Юге России. Как говорится, проект - дело хорошее, но зачем стулья ломать? – войска, гарант стабильности на Кавказе, стали уходить из южных республик. А взамен что – многомиллиардный «переброс полотна»? Пророчества Яковлева о конце войны не сбылись: Кавказ продолжал гореть. Сначала убийство Ахмата Кадырова, затем трагедия Беслана. Именно Яковлев первым самоустранился от этих важнейших событий, взвалив чеченские проблемы на администрацию Президента, а бесланских матерей лично на Путина. То, за что полпредов должны снимать с должностей (Яковлев так и не появился в Беслане в дни трагедии), обернулось, в конечном счете, неплохо для экс-губернатора. Обладание некой информацией на высшее руководство страны оказалось значительным козырем: для Владимира Анатольевича создали министерство. Хочешь – не будь полпредом, а будь министром. Хвала Всевышнему – Яковлев предпочел синекуру. Проводив любителя живописи и театров в Москву на место министра специально созданного министерства, южане «поимели честь» познакомиться с человеком из тех же краев – питерских. Одного питерского поменяли на другого, только и всего: о новых подходах, о, страшно сказать, системе никто не говорит. Есть что-то общее между Козаком и актером Томом Крузом, такое неуловимое сходство. Говорят, когда Дмитрий Козак узнал о своем назначении, он был очень похож. «Миссия невыполнима», - так оценил он свое назначение полпредом в кругу ближайших помощников. Он имел в виду, что проект административной реформы его имени, мягко говоря, законсервирован. Аппаратная элита его предала. Чем для Козака стал ЮФО - обкаткой элементов неудавшейся реформы исполнительной власти? Реализацией несостоявшихся замыслов? Терапией аппаратных травм? Какой полпред нужен Югу? Никто сегодня про это ничего не скажет, так как принципы государственной политики на Кавказе так и не проясняются. Обсуждаются люди, персоналии по принципу гоголевской Агафьи Тихоновны. Этакий полпред Брандахлыстовой: если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмина, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича, замечательный бы полпред вышел. Глядя на человека, чья жесткость проявляется в маниакальном требовании ставить в своей фамилии ударение на второй слог, понимаешь: засиделся. Будет персонажем на устах агафий тихоновных. Цена безразличия. «Дмитрий Козак. Лицо в виде мотыги. Мотыжит Южный федеральный округ. Таким образом затушивая пожары. То в одной республике пожар, то в другой... И всякий раз - мотыгой». Эдуард ЛИМОНОВ Про Дмитрия Козака написано немало. И хорошего и не очень. Но само его существование в качестве полпреда заставляет задуматься о вещах достаточно более серьезных, чем издевки над внешностью и стилем руководства. На ерничество есть Лимонов, южанам надо обсуждать более серьезные вещи. Вы узнаете в сегодняшнем Дмитрии Козаке человека, возглавлявшего избирательный штаб Владимира Путина на президентских выборах в 2004 году? Тогда, выйдя к прессе в ночь выборов, Дмитрий Николаевич был слегка безумен: он «вложился» в победу Путина. Было видно – «тушить пожары» - это его, родное. Вы помните еще, что полпреда ЮФО обвиняли в авантюризме и слепой вере в отрежиссированный сценарий, когда вместе с Заостровцевым они на коленке расписали «технологию урегулирования приднестровского конфликта»? Вы верите, что Дмитрий Козак еще может стать премьером Правительства РФ? В общем, не видно по его внешнему виду, что перед нами человек, достойный когда-то называться «государственным антикризисным менеджером». Скорее на ум приходят стихи Кавафиса: «Прискорбно, что судьба несправедлива к тебе, природой созданному для деяний доблестных, успеха, славы. Тебе здесь негде проявить свой дар, и ты коснеешь в низменных привычках…». Да, укрепление вертикали власти имеет свою обратную сторону: вертикаль укрепляется, а люди идут вразнос, ломаются. Говорят, что у Дмитрия Козака есть брат в Украине, который ведет себя там достаточно скромно. Быть может, сегодняшняя грусть полпреда – не только «обратная сторона» лихого государственного менеджмента, но и семейная черта? Пожнёшь ветер… Почему же сегодня образованный и нестарый государственный деятель, способный обуздать хаос предвыборной кампании, наследник системного балтийского духа питерских вузов, сложил крылья? Сидит, как в клипе группы REM, на носилках с опущенными крылами, а несут его, приговоренного, Хазрет Совмен и Кадыров-младший. Loosing my religion. Не выдержал Дмитрий Козак испытания Кавказом – это стало явью в последнее время. Последний месяц вообще был щедр на особые события в южнороссийской политике. Заволновались руководители кавказских республик. Оно и неудивительно: Кремль консервирует ситуацию, вяжет самого себя и президентов южных субъектов федерации отношениями, которые принято называть феодальными. Республики даны на «кормление» правящему клану, представителей других кланов лишили всяческих перспектив. Пришедшие к власти молодые президенты завалены текучкой, в первую очередь бюджетно-финансовой. При этом, вспомним, страна осуществляет реформы, касающиеся именно регионального управления. Всю эту свистопляску многие воспринимают как дымовую завесу для осуществления Кремлем каких-то своих тайных замыслов — тем более, когда президентские назначенцы в федеральных округах такие мутные. Неудивительно, что наиболее последовательной и интеллектуалоемкой системой сегодня выступает ваххабизм, предлагая хоть какую-то стратегию, какой-никакой вариант антифеодальной модернизации общества. Когда власть воспроизводит один и тот же консервативный сценарий, о каком развитии может идти речь? За короткий период полпредства Козак полностью девальвировал статус полпреда на Кавказе. Пойдя в яковлевском фарватере, де-факто вывел за рамки округа Чечню, превратил ее в зону федеральных интересов. Полностью самоустранился от осетино-ингушского конфликта. В антикоррупционном запале начал подрывать один из немногих сохранившихся институтов на Кавказе – институт судей (согласно его предложениям, позволяется беспрепятственно привлекать судей любого ранга к уголовной ответственности без участия квалификационной коллегии судей, упрощается система ареста и т.д.). Вершивший шариат имам может стать гораздо более защищенной фигурой, чем высокообразованный судья. Полпред никак не участвует в вопросах назначений новых президентов, не помогает им формировать кадры и систему управления. Более того, в случае «тревожного сигнала», исходящего из той или иной республики, Дмитрий Николаевич обрушивается с критикой на самого руководителя. Кто после этого будет делиться с полпредом проблемами? На всем Кавказе идет жесткий передел собственности, немногочисленные предприятия становятся предметом жесткой борьбы мафий и кланов. А где при этом полпред, спросите вы? А нигде. В регионах идут довыборы в местные парламенты и советы, в главы администраций городов – вы слышали о том, чтобы Козак как-то заявил о своем присутствии? Себе дороже. Наконец, весь этот архаичный формат власти, когда лучше не высовываться на люди, а обговаривать все вопросы за столом переговоров в узком кругу, аукнулся самому полпреду. Намотать президента Вот она – обратная сторона вертикали власти. Теперь Хазрет Совмен, Алу Алханов и Рамзан Кадыров едут разбираться в своих проблемах лично к Путину. За счет характерной для национальной номенклатуры технологии президент Адыгеи и чеченский премьер смогли перепрыгнуть полпредский уровень и выйти на самостоятельный контакт с Президентом РФ. Джигиты буквально намотали на кулак всю вертикаль власти. Работа чеченских и адыгейских управленцев может оцениваться пока на «отлично» - погрузив Дмитрия Козака в давно известные проблемы своих республик, они за короткий период создали – каждый свое - информационное поле, превосходящее полпредское. В конфликте Хазрета Совмена с парламентом – Хасэ и междусобойчике Алханова с Кадыровым каждый видел что-то свое. Политические партии и журналисты бросились комментировать картинку, персонажи которой управляемы самими участниками конфликта. Спокойно нагнетая обстановку вокруг собственных неурядиц, Совмен, Алханов и Кадыров сами же выступили тушить пожар, ими же разожженный. Их пример – другим наука. Отныне не Козак тушит пожары, хоть мотыгой, хоть золотым дождем. Лидеры остальных республик скоро попросту перестанут замечать полпреда. Скажем еще раз и жестче. Древняя отечественная имперская технология «управляемого вялотекущего конфликта» по разным причинам уже не работает. Старые кадры (Совмен) и молодые назначенцы (Алханов и Кадыров-младший) обыгрывают на этом поле российское чиновничество. Поддерживая клановый формат государственной власти («питерские», а раньше были «семейные»), южане «играют в пас», даже ссорясь друг с другом. По сути, первое лицо государства вышло на личностные отношения с подчиненными третьего-четвертого уровня. Пока такая близость сработала, а потом? Допустим, Кадыров станет победителем и получит полноту власти в республике – что дальше? Все достижения будут кадыровские, а все ошибки – путинские. Подобное будет справедливо и для Алханова. Личные отношения замещают собой институциональные преобразования и развитие. Феодализм продолжается – средневековье и не кончалось. Дальше логика политического процесса неизбежно приводит к знакомому сценарию: когда-то Дудаев был опорой для Ельцина и авангардом демократических преобразований… А президент пока еще не понял, что попал в древний и любимейший на Кавказе «разговор авторитетов», который потом переняли потом во всем уголовном мире. Это уже ставший классикой середины – конца девяностых формат: подписавшись за одного, «авторитет» будет обязан «разводить» всех остальных. Только Путин – не дед Хасан: надолго его не хватит. Чтобы осуществлять практику «разговоров по понятиям», надо только этим и заниматься, ничем другим. Это-то и самое страшное – из разговоров с хитрыми горцами президент строит себе – абсолютно искаженную – картину происходящего. И верит в нее, вынужден верить. А в это время на Кавказе творятся совсем другие дела… Необходимость великих целей Одним из аргументов, принуждающих охладить ретивость полпредов «героического периода», был перевод доклада спецслужб США (привычно приписываемый RAND Co.) о распаде России в 2015 году. Кавказ, говорится в докладе, начнет отваливаться уже в 2010. Кавказ – это последний после Украины и Прибалтики имперский рубеж: с отходом Кавказа страна будет полностью децентрализирована. В принципе, подобная цель – разрушить российскую империю - вполне может стать хоть каким-то регулятивом для жителей республик: кавказский народ привык в своей повседневной жизни руководствоваться великими целями. Что и кто может предложить в ответ нечто более величественное? Ведь не совсем интересно читать про земляков: «храбро создавал рабочие места», «защитил нужную поправку в бюджете» или «доблестно боролся с безработицей». Что может стать тем плавильным тиглем, объединившим энергию и магию Кавказа для создания драгоценного металла? При этом Козак может дать хотя бы философский камень для таких попыток – имеет для этого все, что нужно. К сожалению, полпред ЮФО не озабочен подобными амбициями. Может, он думает о своей карьере публичного политика и совсем забросил Кавказ? Может, его перевод в Москву и стремительный взлет уже совсем близок – и это для страны важнее? Молчит Дмитрий Козак, грустно молчит. «Душа твоя к иным вещам стремится! Ты грезишь о признаньи у софистов, О славе всенародной, криках «Эхве!», тобой заслуженных, об Агоре, о рукоплещущем театре, лаврах…».