Органчик сломался

Два основных назначения в этом правительстве, на мой взгляд, — это Колокольцев и Сердюков. Глава МВД и глава Минобороны. Все остальное — это товарищи Медведева по айпаду. Ну и еще Шувалов или Силуанов, чтобы за этими яслями присматривать.

А вот Колокольцев и Сердюков — это два ключевых назначения и единственных, которые можно было предугадать.

Почему так важны эти назначения? Потому что их функцию нельзя перенести в администрацию президента. Министерством внутренних дел командует министр, а не советник в Кремле.

Почему можно было предугадать (и ваша покорная слуга предугадывала), что назначат именно Колокольцева? Нургалиев — будем постфактум откровенны — считался лично не коррумпированным. (Насколько «некоррумпированный» чиновник вообще возможен при Путине.) Просто это был не министр, а какой-то персонаж из Салтыкова-Щедрина.

Еще несколько лет эта модель органчика была нашей вертикали в самый раз. А теперь жмется: что если придется разгонять народ всерьез? Приказ-то Нургалиев отдаст, вот только где гарантия, что его послушаются?

С Колокольцевым интереснее. Его точно послушаются — но не факт, что он отдаст приказ. Не в том смысле, что его симпатии на стороне народа. А в том смысле, что у Колокольцева между ушами имеется серое вещество. Ему отдашь приказ — он будет над ним думать. Нургалиев точно над приказом думать не будет — не думает же кнопка, когда на нее нажимают.

Заметим: приказ о разгоне митинга 6 мая отдавал не Колокольцев. Его отдал замглавы МВД Алешин, возможно, в надежде, что на освобождающееся место Нургалиева назначат его. Это был не московский приказ. Это был приказ федеральный. И ОМОН был завезен федеральный, не московский. Московский ОМОН в декабре и феврале стоял, сняв каски и улыбаясь демонстрантам, и в Кремле хорошо знают, что без Колокольцева мирных декабрьских и февральских митингов, скорее всего, не было б.

Вы мне возразите: а сейчас, мол, винтит московский ОМОН. И что, страшно винтит? Кто особо не хочет, тех не винтит (сама через решетку прыгала, и никто за мной не гнался). Другое дело, что Навальный не может вывести на улицу людей и прыгать потом через решетку, как коза Латынина. Но зверств особых не наблюдается — без приказа не зверствуют и даже плюшками с лагерем обмениваются.

Колокольцев — вообще очень тертый персонаж. Заметьте — при тотальной неприязни к ментам он ухитрился не только поддерживать нормальные отношения с верхушкой либеральных СМИ, но и не огрести за это по шее в Кремле, который обычно на общение чиновника с обществом смотрит как на измену отечеству.

И вот этому-то человеку доверили пост главы МВД. А Нургалиеву, который такой верный, не доверили. Потому что в сложных условиях у руля министерства должна стоять сложная система.

Что сможет Колокольцев, а что не сможет?

Ответ на этот вопрос дает судьба другого реформатора — оставленного министра обороны Сердюкова. (Говорят, не хотел быть Сердюков в Минобороны, говорят, просился обратно на Минфин.) Сердюков — один из лучших путинских управленцев и плоть от плоти системы.

Сердюков пришел на пост министра обороны, имея за плечами единственную выигранную во время Путина войну (я имею в виду войну против ЮКОСа, за которую, надеюсь, Сердюкову когда-нибудь придется отвечать где-нибудь в Страсбурге). Кроме того, нельзя также не напомнить о замечательных спецоперациях с НДС, производившихся в налоговой инспекции № 28 той самой Ольгой Степановой, муж которой испытывает горечь и которая после ухода Мокрецова (ставленника Сердюкова) ушла к Сердюкову в Рособоронпоставку.

К моменту прихода Сердюкова российская армия представляла собой единственный сохранившийся социальный институт сталинской эпохи — массовая армия времен Второй мировой войны, приспособленная к тому, чтобы разминировать телами живых солдат минные поля противника, но не приспособленная для умной войны в принципе. Это была армия с избыточным количеством офицеров и генералов (так было задумано Сталиным, чтобы отделить погонщиков от скота, который они гнали на убой), обросшая в брежневские времена невиданным количеством имущества, с солдатами-рабами, не представлявшая угрозу ни для кого, кроме собственной страны.

В трупе этой армии, задуманной для того, чтобы покорить мир, но давно уже не способной к этому, уже в брежневское время, как черви, заводились проекты вроде кольца ПРО вокруг Москвы — с военной точки зрения заведомо бесполезные, зато сколько генералов можно перевести в военный Арбатский округ и сколько санаториев вокруг Москвы можно построить!

И вот, в отличие от своего предшественника Сергея Иванова, по степени салтыков-щедринности ничуть не уступавшего Нургалиеву, Сердюков всерьез занялся реформами в этой армии. Со всеми, надо думать, особенностями, которые налагают на способного администратора такие победные войны, как против ЮКОСа, и такие удачные спецоперации, как НДС.

Сопротивление генералов было бешеное.

Легко ли было его преодолеть? Элементарно. Для этого достаточно было взять сто молодых подполковников и назначить их генералами, и за нового босса они бы порвали кого угодно. Однако Сердюков, как известно, этого не сделал, а недавно даже пошел на попятную — призвал на службу около 4 тысяч ранее им же беспощадно уволенных генералов, чтобы они выслужили новую — очень высокую — пенсию. Почему? Да ровно потому, что создание вокруг Сердюкова небольшого и преданного министру кружка офицеров-реформаторов вряд ли понравилось бы Путину. У нас страна вообще созрела для военного переворота, в ней только военных нет.

Сможет ли Колокольцев сделать больше Сердюкова? Сомневаюсь.

Но вот что важно: на двух ключевых министерствах — МВД и Минобороны — оказались сложные люди. Потому что наступают сложные времена, и персонажи Салтыкова-Щедрина уже не годятся.