Однако вопрос, почему на Кавказ отправлен именно Хлопонин?

Однако вопрос, почему на Кавказ отправлен именно Хлопонин, а не кто-нибудь другой, остается открытым. Конечно, он открывает широкие возможности для спекуляций на тему «дробления округов», вытеснения «путинских» «медведевскими», проигрыш партии «силовиков» и даже поиск «козла отпущения». Но сам вопрос при этом остается.
Кто же такой Александр Хлопонин и почему именно на нем Кремль остановил свой выбор? Ведь назывались другие, более подходящие на первый взгляд фигуры, знакомые с регионом не понаслышке: Дмитрий Козак, Владимир Устинов и даже Рамзан Кадыров. Однако выбран именно далекий от Кавказа во всех отношениях Хлопонин. Ключевым моментом здесь мог стать интеграционный опыт Хлопонина как в бизнес-кругах, так и в «большой политике». Не зря сам новый назначенец в интервью телеканалу Russia Today сказал: «Моя задача интегрировать Северный Кавказ в Россию».
С возглавлением Хлопонина Красноярского края, он сумел добиться серьезных успехов по прекращению многолетней и ожесточенной борьбе за власть и экономические рычаги, которую вели в политическом пространстве края местные круги и финансово-промышленные группировки. Именно Хлопонин прекратил политическую «столетнюю войну» между губернатором и местным заксобранием, что до него не удавалось сделать ни Лебедю, ни Зубову. Также Хлопонину в 2005 году удалось первым в России решить важнейшую проблему объединения регионов, создав из трех субъектов Федерации – Красноярского края, Таймырского АО и Эвенкийского АО единый Красноярский край. В Москве после этого многим стало ясно, что как неординарный, молодой и перспективный Александр Хлопонин уже «перерос» региональный уровень. Многие красноярские политологи и обозреватели еще с 2008 года наперебой предрекали уход губернатора «на повышение».
Однако так ли успешен был в действительности «интеграционный опыт» Хлопонина? Многое, кстати. в этом отоншении открывает биография новоиспеченного главы СКФО. Хлопонин – классический «московский мальчик», выходец из семьи дипломатических представителей (он родился в столице Шри-Ланки Коломбо в семье переводчика советского торгпредства). Хлопонин — прирожденный финансист, всю жизнь сторонившийся большой политики и «жестких» решений. С 1989 по 1992 год он работал во Внешэконбанке СССР, с 1992 года — заместитель, с 1994 года — председатель правления ЗАО АКБ «Международная финансовая компания», с 1996 года — президент банка «Международная финансовая компания». Годы руководства структурами МФК по ряду свидетельств сам Хлопонин считал самыми интересными в своей жизни и даже тяготился «излишними» губернаторскими полномочиями.
С мая 1996 года – Хлопонин становится и.о. председателя правления РАО «Норильский никель» и переезжает в Сибирь. А 28 июня 1996 года он назначен гендиректором и председателем этой компании. 28 января 2001 года Хлопонин избран губернатором Таймыра, а уже 22 сентября 2002 года побеждает во втором туре выборов губернатора Красноярского края (за него проголосовало 48,05% избирателей).
Таким образом, Хлопонин в большую политику попал из большого бизнеса – со всеми вытекающими последствиями. Сегодня только ленивый не знает про многолетнюю старую дружбу и сотрудничество Александра Хлопонина с олигархами Владимиром Потаниным и Михаилом Прохоровым. Злые языки поговаривают, что Хлопонин имеет хорошую протекцию в «семье». В Красноярском крае ходит устойчивая легенда, как именно Хлопонина заметили и «двинули» наверх в окружении Ельцина. До 1996 года, когда Хлопонин возглавил «Норникель», экологическая ситуация вокруг этого богатейшего комбината уже конвертировалась во внешнеполитическую. «Норникель» выбрасывал в стратосферу слишком много ядовитых отходов, которые оседали в Арктике и даже в Канаде. В итоге канадское правительство стало угрожать РФ многомиллиардными штрафами за загрязнение окружающей среды и ельцинские «стратеги» совершенно не знали, как им избавиться от этой проблемы. Тут-то и появился Александр Хлопонин – как всегда, со своим неординарным подходом. Прибыв в Норильск и ознакомившись с «канадской проблемой» он предпринимает решение, достойного Александра Македонского. Поскольку трубы предприятия были слишком высокие (отчего значительная часть выбросов уходило в верхние слои атмосферы), Хлопонин распоряжается их укоротить. Выбросы стали оставаться в тропосфере и оседали больше на российскую территорию. Конечно, с этого момента экология региона еще больше ухудшилась, а Норильск — и без того грязный промышленный город, попал в десятку самых загрязненных мест планеты, что повлекло затем начало массового переезда страдающих от онкозаболеваний местных жителей на юг Красноярского края. Но при этом саму по себе «канадскую проблему» решить удалось и в Кремле Хлопонина заметили и «благословили».
Губернаторство Хлопонина запомнилось не только как успешная история «слияний и поглощений», но и как история стагнаций и «распилов». Обещанный амбициозным красноярским губернатором «большого скачка» (из-за чего Хлопонина в крае прозвали «Мао Дзецуном»), так и не получилось. Дело в том, что львиная доля экономических достижений и провалов, пережитых Красноярским краем в 2002–2009 годах, вызвана не столько грамотной экономической политикой, сколько удачной мировой ценовой конъюнктурой, глобальными отраслевыми и финансовыми подъемами и кризисами, нельзя забывать, что именно при Хлопонине с экономической карты Красноярского края исчезло несколько важнейших предприятий. Значительная часть начатых инвестиционных проектов либо отстает от графика реализации, либо практически заморожена. Хлопонинская «Программа развития Нижнего Приангарья» достойна того, чтобы быть внесенной в учебники по бюджетному «распилу» — по масштабности «освоения» бюджетных денег без малейшего реального эффекта.
Нельзя забывать и о том, что печально известные махинации Бориса Абрамовича – главы обанкротившегося авиа-альянса AirUnion, куда входила известная «КрасЭйр» достигли своего расцвета именно при Хлопонине. AirUnion фактически закрыл местный авиарынок для других компаний-конкурентов и поднял цены на авиабилеты до занебесных показателей так, что местные жители часто вынуждены были ехать поездом до Новосибирска и уже оттуда улетать до Москвы – просто так было дешевле. При Хлопонине произошло некое «цементирование» бизнеса Красноярского края – ключевые экономические «точки» оказались под контролем губернатора и его команды, без ведения которых, как говорится, муха не пролетит. При этом средний бизнес, как жалуются местные деловые круги, зажат донельзя – и что-либо «пробить» самому крайне сложно. Об экспансии китайцев в экономику края вообще впору слагать песни – ситуация запущена настолько, насколько только это вообще возможно. Но, может быть, именно такой подход и нужен Кремлю – человек, который способен держать «за горло» все денежные потоки, допуская только «своих», несомненно в каком-то отношении – хорошая находка.
Говорят, что Хлопонин более склонен к компромиссам, противников предпочитает подкупать, чем с ними идти на обострение и политическую борьбу. Таким образом, Хлопонин нравился сразу многим, взаимно исключающим себя людям. На первых порах его продвигал даже несговорчивый Лебедь, а в 2002 году его предвыборную программу поддерживали такие антагонисты, как СПС и КПРФ. Даже его главный соперник на должность главы Красноярского края на выборах 2002 года – председатель местного законодательного собрания Александр Усс после выборов становится его союзником.
У Хлопонина есть свой человек в Минфине РФ – Александр Новак, заместитель Кудрина по региональным программам, курирующий инвестпроекты. Ранее Новак был главой краевого правительства. Другой экс-вице-губернатор края — Анатолий Тихонов, стал первым зампредправления Внешэкономбанка, тоже по крупным инвестпроектам. Еще один вице-губернатор Сергей Сокол – хлопонинский человек по «социалке», перешел на укрепление иркутской администрации.
Как бы то ни было, Александру Хлопонину, как «крайнему», придется столкнуться с трудностями, с которыми до него еще пока никто не сталкивался. Поэтому еще непонятно, является в реальности повышением новая должность для него или «понижением» — ведь Хлопонин почти 15 лет находился в тихой и богатой Сибири. Между тем, ему очень скоро придется столкнуться даже не с социально-экономическими трудностями северокавказских регионов. Все гораздо хуже — в реальности там вообще никакой вертикали власти не существует. Все многочисленные кадровые пере­становки в республиках, включая первых лиц, оказались абсолютно бесполезными в этом смысле. И что еще хуже – Москвой сделана ставка на несиловое, «экономическое замирение» Северного Кавказа, в то время как там временами отсутствует не только «экономическое решение», но и вообще сколько-нибудь эффективный административный контроль.
Действительно, о каких «привлечениях инвестиций» и масштабных социально-экономических программах можно говорить, когда в регионе идет почти открытая партизанская война? Причем, ее активность за последний год многократно усилилась прямо пропорционально попыткам «несилового замирения». Всплеск активности незаконных вооруженных формирований на Северном Кавказе возник сразу спустя всего несколько дней после отмены режима контртеррористической операции на территории Чечни в апреле 2009 года. Словно издеваясь над Москвой, исламисты фактически начали новую фазу партизанской войны на Северном Кавказе. Прошлым летом был взорван кортеж президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова. В Ингушетии дело доходит до того, что днем территорию республики контролируют федеральные силы, а ночью – боевики. В Дагестане – точно такая же история болезни, где взрывы, убийства и действия многочисленных бандгрупп – ежедневные реалии. Сейчас в северокавказских республиках продолжаются взрывы газопроводов. Дело доходит до абсурда, когда с каждой новой вылазкой боевиков объявляется режим КТО, а потом — отменяется. Видимо, чтобы не портил «имидж». При этом политика постоянного накачивания региона бюджетными деньгами при одновременном закрытии глаз на то, что там происходит на самом деле, породило новую порочную форму контроля центра над неспокойной республикой, где Москве стало проще откупаться от Северного Кавказа, чем заниматься им всерьез.
Поэтому наделение нового полпреда фантастическими полномочиями – безусловный плюс, а методология и тактика решения проблем Северного Кавказа путем почти исключительно «экономического менеджмента» в условиях продолжающейся там и лишь изредка тихо тлеющей войны — безусловный минус. Даже если у Хлопонина что-нибудь получится на Северном Кавказе, то он рискует оказаться в условиях сантехника, успешно вычерпывающего воду из квартиры, вместо того, чтобы перекрыть пробитый кран. А хуже всего, когда основанием для решения этой проблемы требуются все новые и новые сантехники и все новые и новые программы вычерпывания льющейся воды.