Нематеринская любовь Марлен Дитрих
В Берлине опубликованы неизвестные ранее письма Эрнста Хемингуэя к Марлен Дитрих. То, что великий американский писатель и великая немецкая актриса близко дружили, известно давно, но эти письма показывают, какими эмоциями была наполнена их дружба.
В марте письма были представлены в библиотеке Джона Кеннеди.
«Марлен, я люблю тебя более всего на свете, и ты это чертовски хорошо знаешь», – пишет папа Хэм с Кубы в 1950 году... Письма, в которых писатель часто называет Дитрих «моя маленькая немка», полны нежности. «Я люблю тебя, крепко обнимаю и страстно целую», - пишет Хемингуэй.
И такие откровенные фразы вроде бы говорят о том, что между этими людьми что-то было. Но дочь Дитрих Мария Рива опровергает это. Биограф писателя Хотчнер утверждает, что лично слышал от Хэмигуэя слова, подтверждающие, что его любовь к Дитрих была чисто платонической.
Хемингуэй говорил: «Отношения между немкой и мной таковы. Мы любим друг друга с 1934 года, любим с первого взгляда, но мы никогда не были вместе в постели».
В своем первом фильме «Голубой ангел», сделавшем ее знаменитой, Дитрих пела: «Я с головы до ног любовью лишь полна, я лишь любить умею, и это все!».
Эрнест Хэмигуэй который был старше Дитрих на два года и покончил собой в 1961 году в США. Дитрих умерла в Париже спустя 31 год.
Марлен Дитрих была очень сильным человеком. В 1936 министр пропаганды Йозеф Геббельс предлагал ей за любой фильм по ее выбору в Германии, включая право выбрать материал и режиссера, гонорар 200 тысяч рейхсмарок. Она отказалась и продолжала сниматься в США у изгнанников – Любича и Уайлдера, а также у Хичкока и Орсона Уэлса.
В 1937 году она вторично отвергла предложения нацистов об участии в немецких фильмах, в 1939 году она стала американской гражданкой. Но свои мемуары, опубликованные за 5 лет до смерти, Дитрих назвала «Я, благодаря Богу, берлинка». Она писала: «Если никто не останется верен тебе, то на меня ты можешь всегда рассчитывать, моя старая любовь, Берлин…»
Марлен Дитрих, выйдя замуж за отца Марии Рива, никогда с ним не разводилась, и, хотя они не жили вместе, отец, по словам Марии, оставался лучшим другом матери. Но в жизни Дитрих было много мужчин и много любовных историй. Считается, например, что она страстно любила Жана Габена. Последним в списке ее любовников был Юл Бриннер, роман с которым продолжался 4 года. Все эти романы проходили на глазах ее дочери Марии Рива, которая говорит об отношениях Дитрих с мужчинами: «Она вообще любила людей, которые были влюблены в нее, но именно это чувство собственной влюбленности и было для нее важнее любви. Любить она не была способна. Она как будто полагала, что сама изобрела любовь, но любовь Дитрих означала взять и не отпускать, крепко, и еще как крепко, удерживать, но ведь настоящая любовь – это свобода, не так ли?»
На вопрос, бывали ли случаи, когда Дитрих влюблялась без взаимности, Мария Рива ответила: «Нет, мужчины всегда были первыми, это они сначала влюблялись в нее, так было всегда, и почти все хотели на ней жениться, потому что влюблялись по настоящему, это не было минутной страстью, как в нынешние времена. Все они дарили ей обручальные кольца, у нас была специальная шкатулка для них, и моей обязанностью было складывать их туда».
На вопрос «В чем секрет популярности Дитрих у мужчин?» Мария Рива ответила: «У Дитрих был один невероятный талант: если мужчина искал женщину, которая была бы ему как мать – она в секунду становилась этой женщиной-матерью; если другой искал красивую и при этом умную женщину, то она мгновенно перевоплощалась именно в такую; если третий хотел женщину, которая сидит в углу и смотрит на него с обожанием, то и эта роль удавалась ей безупречно. Она могла переключать свои образы в секунду, по щелчку пальцев, но мысли ее самой оставались теми же, эти изменения были исключительно внешними. Она была очень сильной натурой».
Мария Рива всю жизнь любила свою мать, восхищалась ее волей, ее умом и ее берлинским юмором. На вопрос же, была ли в жизни Дитрих большая любовь, Мария Рива дала удивительный ответ: «Я! Она была влюблена в меня! Но странною любовью. Она, возможно, полагала, что если мать влюблена в своего ребенка, то он принадлежит ей. И это какая-то другая, не материнская любовь!»