Фотофиниш по-волгоградски, или Пейзаж после Ищенко

Предвыборная гонка за пост мэра города не выявляет однозначных лидеров на фоне апатии избирателей.

«Да надоели вы уже со своими выборами!» – пожалуй, самая распространенная реакция среднестатистического волгоградского обывателя на политическую рекламу. Большинство соцопросов, независимых и «заказных», регистрирует одно и то же – низкую активность избирателей и отсутствие явных лидеров политической гонки. И это психологически легко объяснимо.

Нынешние выборы – досрочные, поскольку мэр – за решеткой. Сам срок их назначения сопровождался затяжным скандалом. В сухом же остатке – вместо положенных четырех лет мира без политических войн городу-герою было уготовано всего два с половиной. И те – скорее условно.

После пяти лет упорной борьбы с невиданным ранее в Волгограде размахом молодой да ранний банкир и депутат Госдумы 32-летний Евгений Ищенко сменил в кресле мэра города-героя, казалось, бессменного Юрия Чехова. Омич по рождению, выскочка по клановой принадлежности, москвич по капиталу, агрессивный популист по форме продвижения собственной персоны во власть, Ищенко для местной элиты был и остался чужим. Что и спровоцировало постоянные настроения в городе и публичную политическую борьбу против него.

Надо заметить, почву для своих политических врагов он тоже подготовил сам. Первым делом после прихода к власти полит-вундеркинд нарушил свое главное предвыборное обещание – «покончить с черной дырой коммуналки, которая грабит волгоградцев». Летал на теплые острова, когда город замерзал в бесконечных авариях на теплотрассах. Тарифные аппетиты коммунальщиков при нем выросли небывало, повышаясь, бывало, фактически дважды в год, а всю коммуналку города при этом Евгений Петрович отдал частному монополисту – сначала ОАО «ВгКС», а потом и прочим ЗАО из трех букв. Еще он запомнился экспериментами с арендными ставками для предпринимателей, манипуляциями с муниципальной недвижимостью, расцветом сети «Пятерочка», внебюджетным фондом, в который практически каждый предприниматель зачем-то сдавал деньги. В конце концов, юный градоначальник и вовсе оказался в СИЗО.

Дело волгоградского мэра остается слишком громким, чтобы мы могли утомлять читателя его ныне широко известными подробностями. Тем более, что уголовный процесс сразу получил оттенок политический. Ныне Россия видит аресты всяких мэров. Иные горячие головы рубят сплеча – назначать, а то, понимаешь, лезут всякие жулики! Но про Ищенко можно сказать однозначно – именно такие градоначальники вольно или невольно – лучший пример для дискредитации самой идеи выборности глав муниципалитетов.

Голосуй не голосуй – все равно получишь бублик, так можно охарактеризовать нынешнее настроение волгоградского избирателя. В науке даже специальный термин имеется – электоральная усталость. Анализировать ситуацию на предмет наличия характерных признаков не возьмемся, но вот что очевидно – вот уже семь лет общественная жизнь Волгограда идет под знаком перманентных выборов и политических склок.

Причем умом и сердцем волгоградцы понимают – нет в их земле порядка, и отсюда все беды. Вот и благосостояние Волгограда слабо соответствуют статусу мегаполиса-миллионника, промышленного центра юга России. По уровню доходов и зарплат волгоградцы никогда не равнялись с краснодарцами или ростовчанами, хотя и брали дешевой потребительской корзиной. Но вот когда стало известно, что по целому ряду экономических показателей город-герой отстает уже и от Астрахани, тут и экспертам осталось развести руками. Или взять мини-скандал с годовым индексом роста производства всего в два процента – и это накануне госсовета по промышленной политике. Между тем, любому в области известно, что основные промышленные мощности региона сконцентрированы в областном центре.

Может, впечатление на уровне личного, но и работа действующей, хотя и временной городской власти носит какой-то сиюминутный, рекламный характер. Череда малых дел, конкретно указанных благодеяний, и ничего стратегического, принципиального для будущего города. И резонный вопрос – а кто завтра будет оплачивать многочисленные счета по этому празднику жизни?

На этом слегка депрессивном фоне нелегко проявить себя даже отчаянному харизматику. Об этом говорят и цифры. Опросы разных штабов кандидатов выявляют одну и ту же картину – на первом месте с гигантским отрывом процентов в 15 – их собственная креатура, далее с разницей в 1-2 процента между собой следуют все прочие. То бишь рейтинг призеров колеблется в коридоре 10-15 процентов. «Шансы получить удостоверение кандидата есть у 18 волгоградцев», – утверждают заголовки новостей. А выбирать, получается, не из кого.

При этом стартовали наши кандидаты весьма резво. Почтовые ящики, как обычно, забиты бесплатными газетами, теле– и радиоэфир – слегка срежиссированными признаниями в любви такому-то и такому-то. По волгоградским и уж тем более ставропольским меркам – «черного пиара» немного. Политтехнолог нынче грамотный пошел – чернуха снижает явку, а стало быть, повышает шансы повелителя отмобилизованного коммунистического электората, а он, как всегда, один.

Почти сразу определилась группа лидеров – «единоросс»-госдумовец старой закалки с навыками хозяйственника, беспартийный и.о. градоначальника, бывший спикер облдумы, а ныне просто депутат оной – из коммунистов, бизнесмен-патриот с поддержкой «Справедливой России». Может, кто и разбавит эту плеяду, но уж слишком много среди прочих явных технических кандидатов, да и просто любителей бесплатной рекламы.

В местной прессе иногда звучит – после Ищенко волгоградский избиратель получил прививку от «молодого, успешного, перспективного». Вроде бы это призвано стать оценкой электоральных шансов одного из кандидатов. Между тем, как назло – почти всем из лидеров гонки еще ни исполнилось и 35-ти.
Если считать по гамбургскому счету, в области имеется, пожалуй, всего один политик, политический вес которого безусловен в нынешней системе координат и подтвержден прошедшими выборами. Это губернатор области Николай Максюта. В некоторых районах его рейтинг на выборах 2004 года достигал 80 процентов. Казалось, выскажи он кому поддержку – вот и готов новый лидер. Однако Волгоград и «остальная область» – традиционно разные социальные и электоральные поля, и голосуют совсем по-разному. Не сформировано по отношению к областному центру и жесткой вертикали с губернатором во главе. В отличие, скажем, от Ростовской области и Ростова, Краснодара и Кубани. И уж тем более не стал областной центр, как водится, кузницей кадров для губернии.

И больше всего ситуация с волгоградским мэром походит на ставропольскую. Правда, Волгоград – он один такой, и стойкой группы из нескольких оппозиционных губернатору мэров в Волгограде никогда не было. Если бы Н.К. Максюте грозило как ставропольскому Черногорову близкое переназначение, то демонстрируемый им нейтралитет в волгоградских выборах можно было бы назвать страховкой собственного политического реноме. Но в «Единую Россию» он вступать не собирается. Хотя, с другой стороны, все отметили, что официальный орган администрации, финансируемый из бюджета, выпустил предвыборный спецвыпуск кандидата от «Единой России».

К слову, местные единороссы рожали единого кандидата в невероятных муках и борьбе. Однозначного лидера у них долго не было, зато были многочисленные интриги, и в итоге было решено провести «мягкое рейтинговое голосование» по кандидатуре на партийной конференции. Правда, в итоге оно стало почти единогласным, но это до сих пор означает скорее вынужденный консенсус, чем единодушный порыв. Слишком памятен был позор 2004 года, когда на выборы губернатора пошли аж четыре «единоросса», некоторые из них едва перевалили порог статистической погрешности. Другой вопрос – сыграет ли вообще свою роль в мэрских выборах партийный фактор? А какие факторы могут сыграть роль?

Чем дальше, тем больше в политической тусовке Волгограда подозревают применение силового сценария – то есть снятия кандидатов, мешающих гарантированно получить нужный результат силам, вставших на стороне «Единой России». И дело не только в слабых исходных данных этой партии в Волгограде.
Самое парадоксальное, что именно так для областной элиты можно гарантированно покончить с вялотекущим безвластием в областном центре, получить консолидированного мэра и застраховать свои политические позиции перед уходом с политической арены Николая Максюты.

На самом деле в отличие от партийных рейтингов никакого серьезного разрыва между рейтингами кандидатов нет, и это признают практически все. «Фотофиниш!» – шутят волгоградцы. «Итог выборов рискует стать непредсказуемым, все могут решить доли процента», – констатируют серьезные политологи. Так зачем доверяться слепой судьбе?

Второго тура на волгоградских выборах не предусмотрено, нет и порога явки. Так что на самом деле, кто бы ни победил, легитимность новой городской власти рискует стартовать с рекордно низкого для России уровня – 15-17 процентов пришедших на выборы избирателей. А это больше похоже на безвластие, которое может легко обернуться затяжным периодом нового политического хаоса и нестабильности.

Есть и совсем неприятный сценарий – который по нынешней моде хочется назвать украинским. Финиш ноздря к ноздре спровоцирует проигравших на бесконечные споры в судах о признании или непризнании тех самых долей процентов. Попытка «силового» решения спора и умиротворения оборачивается в свою очередь вмешательством третьих сил и началом более масштабной политической зачистки в регионе – этаким введением внешнего политического управления при несостоятельности (банкротстве) местных элит.

Наши собеседники к слову признают такой сценарий экзотическим. Мол, до него просто не дойдет. Ситуацию нынешнего «фотофиниша» легко разрешает снятие одного или двух из лидирующих кандидатов. Уже лежат иски. И тогда… В общем, как ни крути, чтобы соблюсти приличия и гарантированно сохранить вес, волгоградской областной элите жизненно необходимо применить силовой сценарий. А снятым – сохранить обет круговой поруки, если они, конечно, захотят остаться в этой политической системе.