В ПОТЕМКАХ ФУТБОЛЬНЫХ МЕЖДОМЕТИЙ

Все закоулки большого спорта заполнены эмоциями. Трудно сдержать малопонятные восклицания, таящиеся в обычное время в глубине человеческой души. Они прорываются назло врагам, на радость переполненным трибунам. В предыдущем номере газеты «Южный Федеральный» мы рассказали о том, что может воскликнуть заслуженный мастер спорта Василий Алексеев, если вдруг с тяжелой штанги на помост «посыпались блины». И как отреагировал новоявленный чемпион мира по гребле на байдарках и каноэ Александр Костоглод, когда в ответ на только что завоеванную золотую медаль чиновники Ростовского министерства спорта торжественно вручили ему... микроволновку. И что случилось с чемпионкой мира по бодибилдингу Ириной Зинченко, во время выступления которой на сцене Барселоны злоумышленники подленько отключили музыкальное сопровождение. И как повел себя великий тренер Николай Эпштейн, узнав, что из Воскресенского «Химика» челябинский горвоенкомат до смешного просто пытается отозвать опытного хоккеиста Владимира Данилова.
Динамовский вратарь Сергей Овчинников любит что-то доказывать и друзьям, и соперникам, и судьям. Свою правду подтверждает крепким словцом. Некий комментатор брякнул в эфире: «У олимпийской чемпионки Журовой есть одно очень интересное место, которое она никому не показывает». Зря он переживает, придет время — покажет! Все эти забавные истории сложились в одну злободневную тему: без мата спорт России неполный. Но как веревочке ни виться, конец все равно будет. А пока она вьется, пополним коллекцию тематических приключений. Делаем первый шаг в штрафную площадку...
 
ЕЖОВЫЕ РУКАВИЦЫ
— Как праздник не обходится без салюта, так футбол не обходится без мата, — огорошил меня однажды мой старый товарищ, судья международной категории, отсудивший четыре (!) финала розыгрыша Кубка Советского Союза, арбитр ФИФА Иван Тимошенко. Коли так, спрашиваю, рассчитывая на откровение:
— А вам доводилось отбиваться от взвинченных игроков эдакой цветистой фразой. В стиле грубого папаши Менделя Крика, старого биндюжника из «Одесских рассказов» Исаака Бабеля.
— Когда страсти накалены до предела, — дипломатично ответил Иван Иванович, — нашему брату приходится держать себя в ежовых рукавицах. Хоть на амбразуру грудью кидайся, а погаси разгорающийся пожар. Лучше отделаться шуткой. Его коллега и старый друг Валерий Баскаков сделал весьма тонкое замечание:
— Мат — это футбольное междометие. А вы что думали?
 
ВНОВЬ «РОСТСЕЛЬМАШ»?
В старые добрые времена главная ростовская команда называлась «Ростсельмаш», потом стала «Ростовом», не исключено, что в недалеком будущем вернется прежнее название.
Администрация и коллектив комбайностроительного гиганта готовы к переменам и соответствующим финансовым затратам, связанным с ними. Так вот, как-то на «осенних посиделках» журналист спросил свободного защитника ростсельмашевской команды Геннадия Степушкина: что он кричит партнерам во время игры, когда те ошибаются и возникает опасность у ворот? Он уже готовился стать тренером родной команды, но пока еще это была «страшная тайна».
Сидевший рядом удачливый нападающий Дмитрий Кириченко (он уже перебирал заманчивые предложения столичных клубов) расхохотался. Геннадий, стараясь не обращать на него внимания, степенно произнес:
— Стараюсь объяснить ошибку, чтобы больше не повторяли ее.
Развеселившийся Кириченко съязвил:
— Только объясняет двумя-тремя крепкими словами.
Геннадий не выдержал, усмехнулся:
— Иногда это единственный выход, иначе подсказка не дойдет до назначения.
 
ОГОВОРКА ВАГИЗА
— Вагиз Хидиятуллин слыл отличником знаменитого на весь Союз донского спортинтерната, но Ростову его талант почему-то не понадобился. Его с радостью увезли в Москву, где он быстро стал европейской знаменитостью. И вот эту знаменитость, ведущего игрока сборной однажды удалили с поля! На заседание дисциплинарной комиссии пришел Николай Петрович Старостин, авторитетный начальник «Спартака», любимец болельщиков всей страны. Стал он игрока защищать:
— Знаете, Хидиятуллин не москвич, а родом из... Они там все «акают» и «якают». Судья не расслышал. Вагиз крикнул не «Судья, б... ты!», а «Судья, глянь-ка!»
В комиссии люди подобрались понимающие. Посмеялись байке Николая Петровича. Посмеялись и... дали Хидиятуллину «на всю катушку».
 
ВОСПИТАТЕЛЬНЫЙ УДАР
Продолжает тему судья ФИФА Валерий Баскаков:
— В 87-м игрок сухумского «Динамо» Сергей Арутюнян (чемпион Европы в составе юношеской сборной СССР) забил мяч камышинскому «Текстильщику», подыграв себе рукой. Естественно, гол я не засчитал. Пробегая мимо, Арутюнян что-то выпалил по-грузински. На его беду я в юности пару лет выступал за дубль тбилисского «Динамо», изучил язык, распевал песни, даже чуть не женился в столице Грузии. Карточку Сергею я не показал, но обложил его так же по-грузински, потом добавил: «Марш к тренеру! И повтори ему то, что я тебе сказал!» Футболист подчинился. А возглавлял в ту пору динамовцев Гига Наракидзе — замечательный тренер, интересный, образованный человек. И не без юмора. Арутюнян подходит к нему, что-то говорит и... получает от тренера в ухо! Замены Гига так и не сделал, динамовцы доигрывали матч вдесятером. Такой вот воспитательный шаг.
Ветеран судейского корпуса Марк Рафалов добавил:
— Ругались всегда, но чтобы так, как нынешние! А ведь они по образованию гораздо выше тех, кого я судил.
Сергей Зуев подвел итог нашей своеобразной пресс-конференции:
— Чем ниже лига — тем больше мата. Лидирует по нецензурщине второй дивизион.
 
ТРЕТЬЯК РАЗБУШЕВАЛСЯ
Еще одна история от Николая Эпштейна. Это случилось накануне чемпионата-68.
Заканчивалась тренировка. Смотрю, а Третьяку все бросают наши и бросают, и не просто так, а по-настоящему, со злостью, со всей силой. А тот пластается из угла в угол, за любой шайбой бросается, но все «вытаскивает». Сам весь мокрый, работает, как черт. Я ему: «Вадик, ты чего разбушевался? Тренировка закончилась, не дай Бог, получишь травму, зачем нам это нужно?» И что же мне ответил этот семнадцатилетний мальчишка в ответ? «Вон видите, Николай Семенович, у бортика чехи стоят, наблюдают? Так вот пусть смотрят и понимают, что хрен (мягче не скажешь!) они мне завтра гол забьют».