Система саморазрушения
Три убийства демонстрируют, почему путинская "сильная Россия" не может функционировать.
13 сентября 2006 года. Андрей Козлов, заместитель председателя российского Центробанка и непримиримый борец с отмыванием денег, застрелен в Москве.
7 октября. Анна Политковская, журналист и критик политики России в Чечне, застрелена в Москве.
23 ноября. Александр Литвиненко, бывший офицер российских спецслужб, предположительно имевший информацию взрывной силы о российском аппарате спецслужб, отравлен в лондонской ссылке.
Судя по опыту аналогичных преступлений, будет чудом, если какое-либо из этих убийств раскроют.
Владимир Путин, бывший глава ФСБ, при своем вступлении в должность президента пообещал сделать Россию надежным и сильным государством, в котором будет господствовать право. Но за полтора года до окончания его второго (и, согласно конституции, последнего) срока президентства Россия так далека от хорошо функционирующего правового государства, как никогда прежде. Власть аппарата спецслужб напоминает советские времена; большинство рычагов управления сосредоточено в руках так называемых силовиков – представителей спецслужб и армии. Парламент в результате ловких политических манипуляций деградировал до статуса кремлевского клерка. Под дудку Кремля пляшут и крупные телеканалы. Гражданскому обществу чинятся бюрократические и законодательные препоны.
Энергетический сектор экономики де-факто монополизирован и контролируется Кремлем; в других областях доминируют "послушные" олигархи. Во внешней политике Кремль все чаще использует российские нефтяные и газовые богатства в качестве властного дисциплинирующего инструмента. Все это культивирует чувство того, что Россия является великой державой. Во внутренней политике казна, в которую текут прибыли от продажи нефти и газа, обеспечивает относительное спокойствие на социальном фронте.
Какое-то время создатель этой системы производил впечатление не только на западных глав государств и правительств, но и на критических журналистов за рубежом. К примеру, московский корреспондент Financial Times в своей прощальной статье откровенно признался, что превратился из критика Путина в его почитателя. Это произошло потому, что Путин принял на себя ответственность за страну в тяжелый для нее период и смог стабилизировать ситуацию.
Все это было до последней серии заказных убийств – преступлений, которые неожиданно обнажили слабые стороны путинской системы. Система, в которой все подогнано под одного человека, изначально чревата саморазрушением. С одной стороны, она позволяет отдельным людям от имени шефа преследовать собственные интересы, с другой – способствует тому, что предвидение его ухода ожесточает битву между лагерями потенциальных преемников. Кроме того, из берегов выходит коррупция: и взяткодатели, и взяточники могут сослаться на то, что действуют в интересах наивысшего порядка. От разоблачения они застрахованы отсутствием более или менее свободных СМИ.
В конечном счете система добилась противоположенного запланированному результата: беззакония, произвола и непрозрачности – и одновременно апатии граждан. А без активных граждан, заинтересованных в участии в экономике, политике и социальной сфере не может идти речи о создании по-настоящему сильного государства.
В конце вышедшей в свет в 2004 году книги "В России Путина" Анна Политковская писала: "Не хочется верить, что политическая зима растянется в России снова на десятилетия. Так хочется жить. Хочется, чтобы дети росли в покое, чтобы внуки родились в свободной стране. Вот причина тоски по оттепели. Но только мы сами можем изменить политический климат в России – и больше никто".
Йозеф КИРХЕНГАСТ