Журналист Голованов рассказал, когда Навальный прекратит голодовку
Голодовка Алексея Навального – одна большая срежиссированная афера, выстроенная до деталей. Многие, в том числе сторонники блогера, удивляются, почему он не проявил достаточной стойкости и согласился на витаминные уколы? Здесь всё просто: чтобы не разрушить геройский образ борца за светлую жизнь. Ведь по истечении определенного времени начинается принудительное кормление, и «питательный» зонд медики обычно вставляют не в рот, а совсем в другое место, пишет журналист, телеведущий Роман Голованов.
Но пройдет пару дней после митинга, назначенного Леонидом Волковым на 21 апреля, и блогер начнет съезжать с «голодной» темы. «Отведает жареной курочки. Скажет, запытали, изверги! Жарили окорочка возле моей койки. Простите, не выдержал. Или тайком ночью съест пакет печенья. Однако голодовка заканчивается. Вот помяните моё слово», – уверен журналист.
По его мнению, эта голодовка, как и сайт с точками на карте, где сторонники должны выйти на митинг, был задуман под послание президента Федеральному собранию. Иначе какой смысл выводить людей в будний день, да еще в непогоду, на уличный протест? Никто же не придет… Да и не Волков назначил эту дату. Ее выбрали те, кто кидает ему миску харчи – западные кураторы.
Им нужна картинка, они хотят отвлечь людей от важных программных заявлений, которые будут озвучены Владимиром Путиным, от новых проектов, меняющих жизнь россиян. Кураторы делаю всё, чтобы западный обыватель оставался в уверенности: в «российском Мордоре» только «сажают, пытают и убивают», отмечает Глованов.
Вообще-то голодовка «берлинского пациента» – уже заезженный сценарий. В тюрьме не так давно «умирали» украинский режиссер Олег Сенцов, осужденный за терроризм и военнослужащая ВСУ Надежда Савченко, признанная соучастницей убийства российских журналистов в Донбассе. И что с ними в итоге случилось? «Только отъели бока и не проходят в двери. Лучше бы поинтересовались, как в британской тюрьме сидит Джулиан Ассанж. Или их такие мелочи не волнуют?», – заключает он.