Сергей Литвинов: есть три-четыре региона, где уделяют внимание спорту, и Ростов не в их числе

Сергей Литвинов — ростовский олимпийский чемпион и призер Олимпийских игр, двукратный чемпион мира по метанию молота. В настоящее время работает тренером, в Белоруссии воспитал трехкратного чемпиона мира Ивана Тихона. Его сын пошел по стопам отца, выступал сначала за сборную Германии, теперь за сборную России.

Сейчас Сергей Николаевич работает в столице Мордовии Саранске. На юге России работы для него, к сожалению, не нашлось… На этой неделе он с командой уезжает на сборы в Сочи, а перед тем, побывав проездом в Ростове, рассказал о своей работе.
— Как вы оказались в Мордовии? Вы тренировали в Белоруссии, теперь в Саранске. А в Ростове или в Краснодаре неужели не было предложений для специалиста такого уровня, как вы?
— Я обратился в Федерацию (Российскую федерацию легкой атлетики. — Ред.), она меня туда позвала. Вначале действительно была идея отправить меня в Краснодар, поближе к Ростову. Я сам человек южный. Но не сложилось. В Мордовии хорошие спортивные традиции. Там знаменитая школа спортивной ходьбы, да и просто хорошее отношение к спорту. В общем, ситуация в стране такая, что не во всех регионах хорошо относятся к спорту, таких регионов всего три-четыре: Подмосковье, Краснодар, Мордовия, Тюмень. В Ростове такого нет.
— Но в Мордовии в вашем виде спорта также все приходилось начинать с нуля…
— А там вообще об этом виде спорта ничего не знали. Естественно, не было никаких традиций. Но в наше время очень важную роль играют высокие начальники. Если глава республики любит спорт и оказывает поддержку, то все будет хорошо. На ровном месте, конечно, трудно что-либо организовать.
— А как набирали своих первых учеников?
— Ходили по школам. Правда, там настолько большая конкуренция среди тренеров других видов спорта... Что ни ребенок, то уже чем-нибудь занимается. Из-за этого не так просто набрать. Но у нас есть преимущество: для нашего вида спорта подходят дети слегка крупные, слегка пополневшие.
— И сколько у вас сейчас учеников?
— Скажем так, до 50 мальчиков и девочек разных возрастов. Основа, более или менее из себя что-то представляющая, — шесть-семь человек. Но основа — понятие относительное… На каком-то этапе у спортсмена может что-то тормозиться, затем он может пойти резко в рост.
Сами понимаете, дети приходят, занимаются, у них есть какие-то планы. Их не получится отсеять или выгнать. Даже если они неперспективны, они продолжают заниматься, и никто никого не выгоняет. Если ребенку нравится — и слава Богу, значит, голова уже чем-то занята. В данной ситуации это воспитательная функция спорта. Во всем мире уделяют внимание спорту, особенно подростковому, по простой причине. В развитии ребенка как личности участвуют сначала родители, затем какой-либо общественный институт, детский сад и школа. Кто верующий, у того еще церковь. И затем — хобби. Другого ничего нет. У нас, как я уже сказал, только три-четыре региона этим серьезно занимаются. А если что-то из этого списка выпадает — нет одного из родителей, или не все благополучно в школе, или нет хобби, — то свято место пусто не бывает, и его занимает улица. А там уж как сложится.
Если вспомнить Советский Союз, у нас была неплохая сеть детско-юношеский спортивных школ и интернатов. Конечно, единицы вырывались в большой спорт. Но основная масса настоящих физкультурников, имеющих спортивные разряды и звания кандидатов и мастеров спорта, представляла собой огромный слой общества с запасом здоровья лет до 50, чего о нынешнем поколении уже не скажешь. Многие болезни стали моложе на 10—15 лет. И я не о грустном, а о реальном. И то, что все те, кто у нас занимается, у нас и остаются — это хорошо, и совсем необязательно, чтобы они были звездами.
— Какие успехи в Мордовии можете особенно отметить?
— В один год наш мальчик был пятым на чемпионате мира. В этом году в юношеской категории стал третьим. Есть и чемпионы России, и призеры России. Мой сын по собственному желанию вернулся из Германии, уже года четыре он в Мордовии. В этом году стал бронзовым призером на чемпионате Европы.
На самом деле у нас такой вид спорта, что все начинается лет в 30, плюс-минус еще два года, и вид этот долгоиграющий. Есть и сорокалетние метатели. Во-первых, снаряд тяжелый, он весит семь килограммов, метать его надо целиком, быстро это не натренируешь. И вдобавок к этому должна быть мужская психология. Там в основном мужики. Да, это не борьба, то есть не контактный вид спорта, но внутри все равно имеется своя атмосфера на соревнованиях. И хотя со стороны слабо видно, что там присутствует какая-то напряженность в воздухе, на самом деле она есть и она огромна. Повторюсь, молодому человеку сложно ее преодолеть, даже не физически — психологически.
— В Мордовию вы приехали не один, а еще с двумя специалистами. Как распределяется работа между вами?
— Один из специалистов — это моя жена, одна давно уже работает, мы друг друга заменяем, если нужно. Группа-то достаточно большая, к нам перешли юноши и девушки из других городов, так что работы хватает. Когда уезжаем на сборы, то кто-то должен оставаться с местными в Саранске, поэтому есть еще один тренер. Есть еще ученики, которые не так быстро прогрессируют, с ними еще один тренер.
— Расскажите об истории с вашим сыном. Он сначала выступал за Белоруссию, затем за Германию, теперь за Россию. Как так получилось? И где ему больше нравится?
— В Германии он в детстве занимался дзюдо. Затем сам, без моего влияния, захотел заниматься метанием молота. Данные были, он трудолюбивый, и стало получаться. Я переехал в Россию, как мне казалось, надолго, он потянулся за мной. Затем мы сошлись с руководством, и на семь лет я перебрался в Белоруссию, в Минск. За семь лет воспитал трехкратного чемпиона мира и двукратного призера двух Олимпиад Ивана Тихона. Потом в Российской федерации легкой атлетики сменилось руководство, позвали меня. Вернулся. И везде за мной ездил сын. Потому что я для него не столько отец, столько авторитетный тренер. У него есть амбиции. Нравится ему, насколько я понял, больше в России. Здесь он женился, ребенку уже год. Корни здесь. Скажем так, по духу и менталитету он больше россиянин, хотя у него есть немецкое гражданство.
— В метании молота только ли физическая сила важна или у спортсменов есть свои секреты?
— Физическая сила в любом виде спорта нужна, да и вообще по жизни. И силу можно развивать в любом возрасте: и в 20, и в 50, и в 80. В нашем виде спорта сила, конечно, важна. Железо само по себе не летает. Но без технических навыков достаточно сложно. Достаточно вспомнить, как даже штангисты сборной СССР и борцы в больших весовых категориях, когда мы проводили совместные сборы, ради интереса бросали молот. Максимум — 30 метров. А нужно 80. Так что техническому состоянию уделяется особое внимание. Эта штука под названием «молот» всегда сильнее метателя, и если он не сумеет как-то с ним договориться, то компенсировать никакими нагрузками на штанге все равно не удастся.
Может, слышали расхожую фразу: такие вещи, как тракторы, экскаваторы, придумали ленивые люди. Им лень работать лопатой, поэтому им нужна техника. И у нас, если человек высокий, крепкий, он более уверен в своих природных способностях. А если он поменьше и природных данных таких нет, нужно что-то придумывать в технике метания. И, как правило, именно такие «технари» достигают успеха.
— А как вы сами попали в этот спорт?
— Здесь, у нас на Дону всегда портом номер один был футбол. Когда я был юношей, то номером два была борьба: вольная, классическая. Получалось, что каждый второй ребенок приходил после футбола и секции борьбы. Вот и я не минул этой участи. Я уже два года занимался борьбой, когда мой тренер А. Тимашков, ныне здравствующий, начал перетягивать меня в свой вид — метание молота. Долго, года полтора, перетягивал, и наконец перетянул. Так благодаря тренеру я туда и попал.
— В каком возрасте обычно начинают заниматься метанием молота?
— По-разному пробовали в разные времена. Пытались и маленьких набирать, также своих детей и внуков. Это сложно. Реально, я считаю, в 14—15 лет. Когда уже и голова на месте. Девочкам можно на пару лет раньше начинать.
— Вы как-то контактируете с Ростовской областью, с местными спортсменами, спортивными чиновниками?
— Разве что когда пересекаемся на соревнованиях или на сборах, общаемся. Здесь я бываю только проездом. Да и нет такого настроения прийти в родную ДЮСШ, повспоминать, пообщаться. Проходит время, жизненные пути расходятся, это нормально.
— Каковы ваши ожидания от следующей Олимпиады?
— Реально на следующую Олимпиаду в Рио-де-Жанейро по возрасту и по уровню созревания какие-то шансы имеет сын. К огромному сожалению, пока на скамейке запасных достаточно пусто. Образовался некий возрастной провал, одно поколение уже закончило выступления, а новое еще не выросло в спортивном плане, им надо просто подрасти, должен созреть характер. Наш вид спорта сам по себе возрастной.

Источник: МК на Дону