Взрыв на «Кавказе»: диверсии без тайм-аута. Мнение экспертов

Юнус-Бек Евкуров проработал президентом Ингушетии чуть более полугода. Он встал во главе республики в конце октября 2008 года после отставки Мурата Зязикова, которого в Кремле посчитали не способным справиться ни с коррупцией, ни с боевиками.
Евкуров, как и Зязиков, является выходцем из силовых структур. Зязиков пришел в республику с должности замначальника Астраханского областного управления ФСБ, а Евкуров служил замначштаба Приволжско-Уральского военного округа, но в отличие от своего предшественника имел боевой опыт. Гвардии полковник Десантных войск, Евкуров участвовал в первой чеченской кампании, а в 1999 году командовал российскими миротворцами в Боснии, которые совершили знаменитый марш-бросок на Приштину, опередив соединения стран НАТО.
В качестве президента Ингушетии перед Евкуровым стояли две основные проблемы: коррупция и бандитское подполье. Чтобы противостоять боевикам, ингушский президент объединил усилия со своим чеченским коллегой Рамзаном Кадыровым. С середины мая на границе двух республик не прекращаются операции по уничтожению бандформирований, находящихся предположительно под личным командованием лидера боевиков Доку Умарова. Сообщалось о его ранении, а затем и гибели, но официального подтверждения эта информация так и не получила.
Боевики со своей стороны наносили ответные удары: 20 мая был убит замначальника юридического отдела УФСБ Ингушетии Магомед Тохов, 3 июня взорвали начальника отдела собственной безопасности республиканского управления Госнаркоконтроля Ису Точиева, 10 июня была застрелена зампредседателя Верховного суда Ингушетии Аза Газгиреева, 13 июня убит бывший вице-премьер Ингушетии Башир Аушев. И это только высокопоставленные чиновники, погибшие в течение последнего месяца, не считая рядовых сотрудников силовых структур.
Другой заботой Евкурова стала борьба с коррупцией. Ее масштабы потребовали экстраординарных мер, и в середине июня президент открыл горячую линию для принятия жалоб, опубликовав номер своего мобильного телефона. Конечно, президент сам не мог отвечать на звонки, которых, по данным правительства республики, только в первый день работы линии поступило более 150. Но смысл акции заключался в том, что Евкурову в течение нескольких минут докладывали о сути жалоб, а он, в свою очередь, тут же отдавал соответствующие указания.
По данным пресс-службы правительства, основное содержание жалоб касалось невыплаты зарплат и пособий, вымогательства взяток и откатов чиновниками, обнаружении тайников с оружием и боеприпасами и появлении подозрительных людей. Активность президента на фронте борьбы с коррупцией могла вызвать недовольство у тех, кого затронули принятые меры, и у этих людей вполне могли быть общие интересы с боевиками в том, что касается устранения Евкурова.
По крайней мере частично покушавшимся удалось добиться своего – нейтрализовать Евкурова на неопределенное время. Оперативное руководство республикой временно осуществляет премьер-министр Ингушетии Рашид Гайсанов. В Назрановском районе республики, на территории которого было совершено покушение, введен режим контртеррористической операции (КТО). Уже ходят слухи, что его могут распространить на всю территорию республики. Но маловероятно, что федеральный центр пойдет на этот шаг: ведь всего несколько месяцев назад был отменен режим КТО в Чечне, введенный еще в 1999 году, и после заверений о том, что обстановка на Северном Кавказе вошла в норму, Кремлю вряд ли захочется признавать, что все последние покушения и убийства являются не разрозненными инцидентами, а эпизодами организованной диверсионной войны.
Редакция обратилась к политологам, экспертам и политикам с просьбой прокомментировать ситуацию в Республике Ингушетия.
Надо разбираться с системными причинами кризиса на Северном Кавказе
– Сергей МАРКЕДОНОВ, кандидат исторических наук, заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа:
– Если это террористические структуры – они, скорее всего, возьмут на себя ответственность. Хотя Ингушетия отличается от Дагестана или Чечни как раз большей анонимностью терактов. Вообще ситуация с версиями – не самая главная, поскольку надо в принципе разбираться с системными причинами кризиса на Северном Кавказе. То, что происходит в этом регионе, опровергает главный миф нынешней российской власти о стабильных «нулевых» как антитезе лихим девяностым. Кавказ доказывает, что это противопоставление не работает. Нестабильность была в 1990-е годы и остается сейчас.
– С назначением Юнус-Бека Евкурова на пост главы Ингушетии федеральная власть, видимо, надеялась на некоторую стабилизацию ситуации в республике. Однако этого не произошло. Как можно изменить эту ситуацию? Что нужно делать на Кавказе?
– Когда Юнус-Бека Евкурова только назначили президентом, не имело смысла ждать быстрых и масштабных результатов. Очевидно, что перед ним стояли две задачи: налаживание диалога с лояльной правозащитной оппозицией, которая была у Зязикова, и борьба с экстремизмом. С первой задачей он, в общем-то, справился, и это надо занести ему в плюс. Но проблема в том, что борьба с экстремизмом не может вестись исключительно в силовом формате.
Юнус-Бек Евкуров – старый солдат, он привык в прямом смысле слова смотреть смерти в глаза, но это не единственная задача президента. Антитеррористические действия только тогда будут иметь смысл и эффективность, когда будут иметь поддержку в обществе. Кроме того, должно вырасти доверие к российской власти, включая и ее региональных, местных представителей. Должно быть определенное взаимодействие с обществом. Когда, условно говоря, ингушскому обывателю будет выгоднее идти сотрудничать с милицией, чем молчаливо закрывать глаза на какие-то экстремистские действия.
Боюсь, сегодня могут быть сделаны неправильные выводы, и какой-нибудь дополнительный полк или дивизию перебросят в Ингушетию. Проблема не в дивизии, не в полке. В Ингушетии в советское время существовало определенное уважение к военной службе. Восстановить это доверие уже не на советской, а на новой основе – вот главная задача.
На самом деле все реакции уже описаны достаточно детально, но надо просто понимать, что ситуация там очень сложная, и у меня нет сомнений в том, что это покушение связано с его четкой и жесткой позицией по наведению порядка. Президент Евкуров – он всю жизнь служил стране и своему народу, и я уверен, что его служение своему народу, а не конкретным кланам, и привело к этому преступлению.
Этот человек служит своему народу
Михаил Игнатьевич ГРИШАНКОВ депутат Госдумы России, зампредседателя комитета по безопасности:
– Я лично не знаю президента Ингушетии Юнуса Евкурова, я могу отслеживать только его действия. Но я общался со многими руководителями, в том числе и правозащитниками, которые говорят о том, что это, действительно, человек, который служит своему народу. И это, конечно, колоссальная трагедия, я думаю, что он после выздоровления будет продолжать реализовывать свою позицию. Я, по крайней мере, готов делать всё, чтобы его поддерживать в этом.
– Надо ли федеральному центру что-то изменить в своей политике относительно Северного Кавказа в целом?
– Ну, мы на Северном Кавказе уже достаточно долго занимаемся различными вопросами. И я думаю, что особых изменений не должно быть. Но пристальное внимание не только политического руководства, но и руководства правоохранительных органов, спецслужб – это, на самом деле, должно быть всегда. И сейчас очень важно понять, кто стал инициатором и кто пытается вот этим покушением дестабилизировать ситуацию.
– Михаил Игнатьевич, я не совсем понимаю. Смотрите. За последние две недели мы потеряли министра внутренних дел Дагестана, зампреда Верховного суда Ингушетии, сейчас ранен президент Ингушетии. И вы говорите, что ничего особо менять не надо.
– Ну, я бы обратил ваше внимание на то, что ряд событий произошел сразу же после того, как там был проведен Совбез. Выбор этого места для проведения Совбеза – это тоже не случайно.
– Вы имеете в виду, когда Медведев приехал в Махачкалу?
– Да, конечно. Очевидно, что на Кавказе есть силы, которых не устраивает это спокойствие. То, что работу нужно проводить качественно и, может быть, где-то ее активизировать – это очевидно.
– Чрезвычайное положение?
– Спецслужбы должны делать свое дело, политики – свое. И я хочу напомнить, что достаточно долго, скажем так, российские спецслужбы охотились за рядом лидеров. Лидер определяет многое, под него собираются и деньги, и он определяет политику. Как только убили Шамиля Басаева, ситуация начала качественно меняться. Поэтому вопрос в том, кто заинтересован и кто разджигает этот костер.
– Вот смотрите: Басаева убили, а сейчас непонятно, извините, кого убивать…
– Вот поэтому я и говорю: надо вычислить, кто заинтересован в дестабилизации ситуации.
– А чрезвычайное положение, по-вашему, нужно вводить в Ингушетии или вообще на Северном Кавказе?
– Я думаю, что введение режима контртеррористической операции в определенных местах, наверное, необходимо, просто для того, чтобы, скажем так, использовать больший арсенал средств спецслужб и правоохранительных органов. Но для этого сегодня уже есть практика. Я думаю, что руководители спецслужб – ответственные люди, это было всегда, и они отслеживают, когда, в какой момент нужно вводить это.
– Контртеррористическая операция, режим ЧП – всё это правильные вещи, и спецслужбы работают. Но КТО в той же Ингушетии, в тех или иных районах или городах тоже вводился постоянно. У нас почему-то один и тот же набор мер: ничего нового предложить не можем и видим, как одного за другим там отстреливают людей.
– Ситуация очень непростая и в Дагестане. В Ингушетии на самом деле она была чуть более стабильной, но это покушение на Евкурова просто показало, что эта стабильность никому не нужна.
– Вот эта серия громких преступлений на Северном Кавказе, на ваш взгляд, не создает ли угрозы, не подрывает ли территориальную целостность России?
– Кавказ всегда был делом очень тонким. И желающих поджечь костер… То есть я не думаю, что разговор идет сейчас о подрыве территориальной целостности. В большей степени речь идет о дестабилизации обстановки на Кавказе, для того чтобы отвлекать и федеральный центр на решение других задач.
Чиновники делились «откатами» с боевиками
Юлия ЛАТЫНИНА, журналист
– Мы от страха говорим «Боевики». А ведь мы должны понимать, что при Зязикове боевики в республике превратились, извините, в том числе и в бандитов. Что было огромное количество людей, которые просто грабили кого-то и говорили «Это для дела Аллаха». Что все зязиковские чиновники, которые получали огромные «откаты», – на самом деле делились этими «откатами» с боевиками. Мне сначала казалось, что это навет оппозиции. Но когда пришел Евкуров, то эти самые чиновники об этом признавались в мечети. Они стали говорить: «Да, мы, извините, платили, но что же нам было делать? Нас бы убили». То есть в республике работала совершенно гигантская машина по перерабатыванию бюджетных денег в деньги, которые финансируют боевиков. Просто счастье, что это не финансируется еще из-за границы. Я в своей жизни видела двух людей, которые в моем представлении полностью соответствуют идеалу военного. Один был иностранец, индус, другой – Юнус-Бек Евкуров.
Все террористы на Северном Кавказе будут в ближайшее время уничтожены
Рамзан КАДЫРОВ, президент Чечни:
– Президент РФ отметил результативность этой борьбы и потребовал усилить работу в этом направлении. Мы высоко ценим оценку главы государства и еще раз заявляем, что все террористы будут уничтожены, где бы они ни прятались и ни рыли свои норы.
Ранее с Евкуровым мы выработали план совместных действий против террористов, который начал давать результаты. Мы продолжим эту работу, нас полностью поддерживает руководство страны, с нами наши народы, мы действуем в соответствии с религией, которая предписывает уничтожать ваххабитов и террористов. Бандиты ставили цель запугать власть и загнать народ в угол. Они показали свое истинное лицо, они жаждут крови и хотят развязать в Ингушетии бесконечные кровавые Конфликты.
Евкуров может быть твердо уверен, что чеченские власти его полностью поддерживают и готовы оказать ему и ингушскому народу любую помощь в решении проблем борьбы с бандитами и террористами. Правоохранительные органы двух республик проводят результативные спецмероприятия по ликвидации боевиков и иностранных террористов.
Мы не позволим издеваться над мирными людьми, не позволим превратить наши республики в регионы войн и трагедий. В этом у нас с Евкуровым единое мнение, и данная позиция не может быть изменена, как бы ни старались бандиты.
Это борьба кланов
Владимир ЖИРИНОВСКИЙ, вице-спикер ГД:
– Так было при царе, при советской власти и сейчас. Борьба кланов. Борьба кланов плюс религиозный экстремизм, когда можно подготовить смертника, и он совершит любой теракт. Делать нужно одно – тотальные проверки. Самое главное – сделать то, что делает Израиль в борьбе с террористами или уже предложил Рамзан Кадыров. Я рад, что это он сам предложил, чтобы можно было на него ссылаться. То есть если террорист известен, то репрессиям подвергается его семья – сносится дом полностью и арестовывается вся семья, это единственное, что остановит смертника. Сам он готов уйти из жизни. Но когда он узнает, что пострадают родители, братья, сестры, племянники и весь его род, то вот это остановит смертника. Иначе это будет постоянно. Все эти законодательные новации, если вдруг они приобретут вид законопроектов, борьбе кланов не помешают.
…Ни один закон не сможет остановить террор, и ни одна пропаганда. Это нужно делать только жесткими, ответственными мерами, чтобы они знали: тогда погибнет вся твоя семья. Вот подумай, ты – смертник, но что будет с твоим домом, с твоими родителями? Показательно. Это же не будет постоянно. Вот знаете, Палестина и Израиль – очень мало уже терактов в отношении израильтян. Так, ракетами перекидываются с территории Газы. А чтобы внутри Израиля были взрывы – практически прекратились, потому что они быстренько находят дом этого террориста и его этот дом. Другого пути нет. Если бы речь шла об обычной «уголовке», осведомителей можно было бы сделать больше, деньгами платить. А здесь – смертник, все: он принял решение погибнуть, он будет погибать, врезаясь в кортеж руководителя республики, министра внутренних дел, высших должностных лиц. Тогда давайте их в бункера посадим, пускай Евкуров не ездит домой, и другой президент – сидят в бункере, внизу. Утром наверху в кабинете, потом спускаются в бункер – пускай будет особая охрана для них, чтобы хотя бы руководство этих республик защитить.
Но другого пути я не вижу. Или тотальная охрана, слежка, контроль и изъятие оружия, запреты, комендантский час. Или ответом отвечать в отношении родственников террориста. Он же известен. Если мы им дадим независимость, туда придут боевики со всего Ближнего Востока – из Ирака, Саудовской Аравии, Афганистана, Пакистана – и они будут двигаться дальше на Волгоград, Астрахань, Ростов, на Краснодар – это нам ничего не даст. Наоборот! Потому что выкуривать туда за Кавказ то, что делал царь, туда, за кавказский хребет, чтобы здесь была тишина и покой, а во всех горных ущельях стояли бы русские пограничники. И именно русские. Вот вариант можно. Объединить их всех в один особый кавказский пограничный регион, поставить русскую администрацию. То есть вариантов много. Нужно всё это испробовать, и это единственный способ прекратить. Умиротворение нужно. Вот мы понудили Грузию к умиротворению. Тоже показательные какие-то суды провести.
– Подождите. Что значит «русскую администрацию»? Евкурова заменить на Иванова, Петрова, Сидорова, что ли?
– Да, да. Везде! Потому что это борьба кланов. Потому что аушевцы недовольны, что пришли зязиковцы. Сейчас зязиковцы недовольны, что пришли евкуровцы.
– Там все три клана объединятся против Иванова…
– Нет! А какой смысл им? Они не договорятся. Вот в том-то и дело, что при многоклановости лучше ставить нейтральную фигуру. Как это у нас было в Закавказье, русский генерал-губернатор сидел в Тбилиси, была Тифлисская губерния, Кутаисская – все. Вот то же самое Бакинская губерния. То есть русский вариант – деление и администрирование этих регионов.
Он стал жертвой интриг
Геннадий ГУДКОВ, заместитель председателя Комитета ГД по безопасности, полковник ФСБ в запасе: –
– Понятно, это всегда можно найти ошибку. Но мне кажется, что Евкуров – он достаточно грамотную политику проводил. И стал он жертвой, скорее всего, на мой взгляд – я могу ошибаться, я не могу глубоким специалистом в области кавказских проблем, тем более Ингушетии – но мне кажется, он стал жертвой, все-таки, интриг внутри. То, что он действительно, стал поддерживать народ, наверное, привело к раздражению определенных групп, группировок. Многим наступил на хвост, да. И я думаю, что вот это покушение... Понимаете, и сама организация покушения говорит о том, что информацию имели, где идет кортеж, припаркована машина с взрывчаткой. Организованное подполье работает не только в Ингушетии, оно работает и во многих других республиках. Оно существует и в Чечне, где, в общем-то, относительный порядок. Тем не менее, это не говорит о том, что у этого подполья есть силы и возможности совершать такие дерзкие преступления. Да, есть. Да, есть и вылазки, да, есть покушения. Да, в зоне риска находятся сотрудники милиции, сотрудники правоохранительных органов – это, как бы так сказать, их работа, и они привыкли к определенному риску, они понимают этот риск. Но то, что подполье отважится на такое дерзкое преступление без поддержки, без финансирования, без информации, его осуществить невозможно. Конечно, поэтому оно и привлекает внимание, поскольку говорит о том, что против Евкурова есть какая-то фронда, которая организовала вот это дерзкое покушение.
Кто-то схватится за шашку – режим контртеррористической операции, ввод войск – вот этого делать не надо. Может быть, даже этого и добивались организаторы покушения с тем, что у кого-то сдадут нервы, кто-то предастся эмоциям, и будет очередной очаг напряженности в России, который будет усугубляться различными ошибками и прочим. Я думаю, что именно таким путем надо идти. Да, конечно, меры должны быть усилены, туда должны быть направлены, брошены лучшие силы следствия, лучшие силы агентурно-оперативной работы, розыскники. Разобраться с этим, невзирая на лица, должности и так далее, вот с этой ситуацией, выяснить причины, что там. И после этого уже, конечно, принять осознанное, вменяемое решение с тем, чтобы отсечь, как говорится, вот эти лапы спрута, но не доводить ситуацию до какого-то там более масштабного противостояния.
Материал подготовлен при содействии пресс-службы ГД РФ президента и правительства ЧР, Института политического и военного анализа