ИТОГИ ГОДА. Президентские выборы могут состояться весной 2007 года

Для любого политика уход с политической сцены не менее значим, чем обретение власти. Умение уйти красиво отличает выдающихся государственных деятелей от заурядных или проходных персонажей. В этом деле важны две вещи – правильный выбор времени и безупречная техника исполнения маневра.

Если взглянуть на сегодняшнюю российскую ситуацию глазами стороннего наблюдателя, можно увидеть, что у Владимира Путина есть прекрасная возможность обеспечить преемственность власти и непрерывность политического процесса в стране. Для этого Путин должен уйти с поста президента Российской Федерации. Не просто отказаться от претензий на третий президентский срок, а уйти досрочно. Об этом говорит вся логика событий. И, по этой логике, наилучший срок для президентских выборов – весна 2007 года. Именно при таком графике преемник Путина имеет самые сильные шансы на избрание – без войн, катаклизмов и бурь.

Почему сейчас

По большому счету, все масштабные задачи Путин уже решил – власть отстроена, бизнес структурирован, денежные потоки переориентированы, олигархи приструнены, оппозиция распылена. Ничего нового, судьбоносного ждать в ближайшие год-два уже не приходится. Достижение договоренности с США о вступлении России в ВТО стало последней крупной победой, к которой российское руководство шло долгие годы и на которую можно было реально рассчитывать. В идеале стоило бы добиться окончания процесса присоединения, но если речь идет не о принципиальных договоренностях, а о технических деталях, то с этим справится и премьер, и преемник – кто бы он ни был.

Разумеется, жизнь не кончается, многие крупные задачи внутри страны и на международном поле еще далеки от решения, но для момента подведения черты это уже не критично.
Если Владимир Путин 31 декабря 2006 года объявит о досрочном уходе с занимаемого поста, этот момент будет как минимум ничем не хуже любого другого момента. Аналогии с Борисом Ельциным можно в лучшем случае изящно обыграть, в худшем – просто объяснить складывающейся политической традицией.
Главное в выборе момента – эффект неожиданности. Игра на опережение может быть сильной козырной картой путинской команды. Пока оппозиция, как и все возможные альтернативы официальным преемникам, пребывает в состоянии полного отсутствия, Дмитрий Медведев с Сергеем Ивановым выглядят гигантами – даже с их смешными по сравнению с путинским цифрами рейтингов. И за оставшиеся до выборов три месяца сильный конкурент из ниоткуда не вырастет. Другое дело 2008 год. К этому моменту даже те, кто не имеет шансов, постараются сплотить ряды и шансы свои повысить – не особо заботясь о выборе средств. Победить не победят, но крови Кремлю попортят изрядно.

В 2008 году, на излете своей популярности, Путин вряд ли сможет на что-то серьезно повлиять. А пока – может. В том числе – и на лояльность элит, и на соблюдение приличий во время предвыборной кампании.
Чего ждать от американцев – тоже неясно. Впечатление такое, что Буш поспешил договориться с Путиным о вступлении России в ВТО помимо прочего еще и потому, что пока может сделать это доброе дело. Давно, видимо, было обещано. И грех было не согласиться сейчас, когда опытные русские переговорщики стали сдавать позиции оптом, поломавшись для вида по второстепенным вопросам. Что будет к 2008 году, когда победившие американские демократы войдут в силу – не знает и сам Буш. Что и с кем ему будет позволено подписывать – вопрос открытый. Упускать сегодняшний благоприятный момент ему было никак нельзя.
Как нельзя его упускать и Путину.

Концентрация рисков
Выборы президента должны пройти при поддержке сегодняшнего состава Государственной думы. Последовательность выборов – сначала в Думу, а потом – президента несет в себе серьезные никому не нужные проблемы. Не в том дело, что думские выборы чреваты большими неожиданностями, но выстроить новую работоспособную структуру к критически важному этапу президентской гонки едва ли удастся. Да и незачем – действующий парламент полностью отвечает масштабу задачи по плавной передаче высшей государственной власти.
Кроме того, это в любом случае риск. Вся политическая среда в стране если к чему-то и готовится, то именно к парламентским выборам. И сюрпризы на этих выборах стали уже привычным явлением – можно вспомнить неожиданный для своего времени успех Жириновского, а затем – «Родины». Чем обернется только разворачивающийся процесс партийного строительства, кто и каким образом сумеет завоевать доверие электората – результаты, с трудом просчитываемые заранее. Даже если и исходить из того, что обе «ноги» партии власти будут расти из одного организма, совокупный их процент на выборах вовсе не обязательно принесет Кремлю конституционное большинство в нижней палате парламента.

Самый же главный риск – риск потери рейтинга. Рейтинг Путина – явление загадочное. Если верить социологам, большинство населения положительно относится к Путину и резко отрицательно – к путинской социально-экономической политике. Феномен труднообъяснимый, но принимаемый как данность. И в силу своей парадоксальности очевидно нестойкий. Надо полагать, оппоненты Путина задействуют лучшие силы, чтобы исправить сложившееся несоответствие.

Уже заметно, как негативный информационный поток набирает силу. Действия (и бездействие) наиболее заметных и ярких министров кабинета Михаила Фрадкова стойко ассоциируются населением со всеми житейскими бедами. Да и репутация самого Путина регулярно подвергается испытаниям. Не исключено, что последует и более жестокая и системная атака на президентский имидж. Рейтинг еще держится, но не исключено, что вот-вот начнет таять. И таяние пойдет лавинообразно.

А поскольку народная любовь – материя зыбкая, она может внезапно обернуться своей противоположностью. Президент-надежда может однажды проснуться президентом-разочарованием. Обманутые ожидания не прощаются.
В любом случае ясно, что вал негативного пиара будет только возрастать. Вовремя выскочить из-под этого вала будет умнее, чем попытаться ему противостоять и жестко затыкать рот критикам. Да и как заткнешь рот таким, например, оппонентам, как Анна Политковская или Александр Литвиненко, если они и из могилы достают точнее и бьют чувствительнее.

Уже начали
Преемники уже вовсю включились в предвыборную борьбу. Рейтинги Медведева и Иванова растут пропорционально частоте их появления на телеэкранах. Но через год, когда придет пора пожинать плоды «национального проектирования», о победах говорить уже вряд ли придется. Кроме того, велика опасность, что преемникам просто не хватит дыхания на длительный забег – просто «торговать лицом», кормить зрителей обещаниями без ощутимых результатов можно до определенного предела. А реальных возможностей показать свою власть у них нет – для этого пришлось бы уже сейчас на каком-то участке властного поля подвинуть с поста верховного арбитра самого Владимира Путина. Более того, сам Путин должен был бы публично признаться: за такую-то тему, в отличие от всех остальных, я не отвечаю – обращайтесь к такому-то вице-премьеру, как уж он решит, так и будет. А такое представить себе трудно.
В прессе уже была озвучена идея кремлевских политтехнологов о том, что в условиях, когда президент не может (или не хочет) прямо и однозначно обозначить своего преемника, выбрать как минимум из двух достойных, удобнее всего доверить этот выбор электорату. Такая вот гримаса авторитаризма: демократическая процедура может оказаться полезна даже для наследуемой по сути власти. В развитие этой идеи можно предположить, что будущему преемнику вовсе не обязательно стартовать с премьерской позиции. Напротив, такой надежный и проверенный боец как Михаил Фрадков, не имея (по изначальному распределению ролей) собственных президентских амбиций, мог бы стать хорошей опорой для преемников – вице-премьеров. А заодно быть гарантом соблюдения договоренностей и уважения правил игры – чтобы неопытные претенденты в молодом задоре не наломали дров.

Более того, традиционная схема, при которой преемник должен для начала стать премьером, в сегодняшних условиях может оказаться вредной или даже неприемлемой. Она должна означать, что накануне выборов – любых выборов, и декабрьских парламентских, и возможных мартовских президентских – страна на непозволительно долгий срок останется без правительства. Не без дееспособного правительства, а без правительства вообще.
В случае досрочных президентских выборов смена премьера, отставка и формирование нового кабинета вообще доведут ситуацию до абсурда – предвыборная повестка пополнится интригами, борьбой за посты, дележкой должностей, потоками компромата, слухами о цене портфелей. Ничего с этим не поделаешь – другой чиновной элиты у нас нет. Неблагоприятный, мягко говоря, фон для формирования светлого образа будущего лидера нации.
Нельзя не вспомнить и о явном симптоме властной предстартовой нервозности. Чем обусловлен выбор объекта для недавней внезапной законотворческой активности? Зачем это вдруг так спешно надо отменять порог явки избирателей и вводить запрет на критику оппонента в телеэфире? Похоже, развития ситуации по «досрочному» сценарию не исключают и в Кремле. Но это пока, понятно, страшная государственная тайна.

Устал?
Можно себе представить, как Владимир Путин просыпается каждое утро и с ужасом ждет сообщений о новых напастях, которые обрушились на страну, на соратников и на него лично – или если и не обрушились, то уже нависли. По-человечески можно понять, что президент, который взял всю ответственность за происходящее в стране на себя и не может по большому счету положиться ни на кого, действительно устал от такого положения дел. Причем неприятностей приходится ждать не только от врагов и недоброжелателей, но и от чересчур ретивых или напротив нерадивых сподвижников. Излишней инициативой, впрочем, никто из подчиненных не отличается, но верноподданническое рвение, замешанное на самодеятельном креативе, способно взыграть внезапно и привести к чудовищным результатам. И откуда ждать удара, не всегда ясно.

Поэтому легко предположить, что усталость имеет место. Другое дело, что по примеру Бориса Ельцина Путин не может заявить на весь мир: я устал, я ухожу. Да и кто поверит молодому, здоровому, спортивному и непьющему мужику, что он устал не лес валить, а на лимузинах кататься и дворцовую мебель просиживать. Народ не поймет – мало того что страну бросает на произвол судьбы, так еще и делает это на год раньше срока. Тут нужен другой ход. Каким должен быть этот ход, гадать бесполезно, но, как говорится, нет таких крепостей… В конце концов, можно вспомнить, что поводом для отмены выборов губернаторов стала трагедия в Беслане. Так что неисповедимы пути полета кремлевской мысли – надо будет, там обоснуют все что угодно. Скажем, борьба с мировым терроризмом потребует постоянного присутствия Путина в Брюсселе, Вашингтоне, Лондоне, Берлине или Пекине.

Другое дело, что в Кремле нет проблем с блестящими замыслами, но просчитывать последовательность ходов и доводить задуманное до конца удается пока, скажем так, не всегда и не во всем. И выступать с авантюрной «рокировочкой», предлагать «загогулину» экспромтом – дело гиблое. Но если надо…
А ведь надо.

Ясно, впрочем, что вероятность досрочного сложения Владимиром Путиным президентских полномочий ничтожно мала. Дело не в том, что приведенная выше логика имеет серьезные изъяны. Просто вряд ли кто верит, что подобная решительность в характере действующего президента.
И в списке упущенных Путиным возможностей появится еще одна строка.

Автор — заместитель главного редактора «Политического журнала».

Николай ИВАНОВ