Конституционный тупик

Открытость и желания Александра Хлопонина находятся в конфликте с его возможностями.
На днях Александр Хлопонин протрубил очередной сбор общественности со всего Северного Кавказа в новых своих пятигорских апартаментах. И хотя повод для встречи оригинальным не назовешь, градус проблемы не снижается: полпред хочет слышать о том, как бороться с коррупцией.
Подобные встречи, на которых неизменно присутствовали и журналисты, чиновник сделал регулярными с тех самых пор, как вступил в должность два года назад.
Представьте себе картину: со всего округа съезжаются журналисты, и каждый в надежде на чудо тащит груду плотных папок с бумагами, подтверждающими факты коррупции. Очевидно, что даже выслушать всех невозможно.
Да и для чего, скажем, представители Дагестана, Чечни, Ингушетии должны вникать в криминальные подробности того, как в Пятигорске уничтожают Машук, когда у них своих проблем невпроворот? Но главное в том, что каждый рвется предъявить полпреду десятки фактов коррупции, остающейся безнаказанной, в какие бы двери люди ни стучались. Пройдя все бюрократические круги, они, наконец, сунулись к полпреду.
И что полпред? Просит передать документы помощникам, однако содействия не гарантирует: «Не могу я вмешиваться в работу судов, полиции, следствия!». И чем больше местечковых жалоб обрушивается на чиновника, тем сильнее он раздражается, багровеет, а в итоге, измученный очередным докладчиком, в сердцах бросает: «Может, вы думаете, я Конституцию могу переписать?! Решайте вопросы на своем уровне!».
Но тут, Александр Геннадьевич, вот получается какая штука. Как и вы не можете переписать Конституцию, так и те, кого у себя вы собираете, не могут опрокинуть коррупционные бастионы «на своем уровне» – города, села, станицы, аула. Поэтому и едут в полпредство со всего Северного Кавказа. А точнее, лично к Александру Хлопонину – единственному, на мой взгляд, чиновнику в стране такого масштаба, который умеет общаться с людьми на равных, не заигрывая, но и без высокомерия, что располагает и подкупает.
Но Хлопонин, хоть и государственный муж высокого ранга, посажен в полпредское кресло с конкретными полномочиями.
Экономику поднимать? Да. Элиты объединять? Безусловно. Присматривать за главами регионов? Несомненно. С коррупцией бороться?
А вот для этого есть армия хорошо оплачиваемых правоохранителей и судей, которые в свои коммерческие интересы посвящать никого не собираются. В том числе и полпреда.
Поначалу «Открытая», сосредотачиваясь на самых резонансных делах, требующих немедленного вмешательства, тоже подбирала для Хлопонина документы – о том, как разворовывали бюджетные миллионы на капремонте домов в Нефтекумском районе, как фальсифицировали протоколы голосования на выборах депутатов в Минеральных Водах.
Несмотря на заинтересованность (охотно верю, что искреннюю) полпреда, ни по одному из них решение так и не принято. Проще говоря, дела спустили на тормозах и замяли – потому что за каждым из них стоят большие люди с большими связями и очень тугими кошельками.
Так что, следуя совету Хлопонина, с коррупцией боремся «на своем уровне» методами, доступными газете, – силой печатного слова.
Можно, конечно, завалить полпредство антикоррупционными новациями общего характера. Как, скажем, после недавней трагедии в Казани (задержанного в полиции пытали так, что тот скончался) правозащитники наперебой стали предлагать кабинеты следователей и дознавателей сделать прозрачными, вроде витрин в супермаркетах. Министр МВД РФ Нургалиев тоже не отстал, предложив оснастить полицейские участки видеокамерами.
И дело даже не в абсурдности этих предложений, а в том, что все они подменяют и отодвигают необходимость комплексной реформы всего силового ведомства. Вместо реформы шьем для полиции модные штаны. Кстати, вот и предложение – провести реальную (не путать с той комедией, что устроили в прошлом году) переаттестацию людей в погонах.
Теперь представьте, что этой мыслью с Хлопониным поделится какой-нибудь общественник на ближайшей встрече. Или начнет рассказывать о создании независимых судов, народном контроле, устранении законодательных лазеек, сквозь которые в частные карманы утекают казенные миллиарды, – в общем, о многом из того, что в силу полной очевидности и упоминать-то неприлично.
В ответе даже не сомневаюсь: «Вы думаете, я Конституцию могу переписать?!». И в этом полпред окажется искренен и честен.
Но уж коли быть честным, то до конца. А именно: перестать морочить общественности голову безрезультатными диалогами о борьбе с коррупцией. Такие встречи, конечно, повышают рейтинг чиновника, однако никакой конкретики в себе не несут. Более того, вселяют в людей ничем не подкрепленную надежду на то, что их ситуацию в полпредстве поставят на «рельсы» законности. Увы, не поставят. Зато тем самым накачают мускулы беспредельщиков.
Не надо раздувать миф о том, что барин приедет и рассудит, – вся деятельность полпреда на своем посту доказала, что этого не случится. Как не может барин переписать Конституцию, так и не подменит собой проворовавшихся мэров, генералов, судей. В конце концов, он не вправе даже самостоятельно распоряжаться собственными кадрами.
Иначе бы Хлопонин, во власти не новичок, к тому же прекрасно информированный, ни дня не терпел бы у себя в замах бывшего замминистра МВД РФ Аркадия Еделева, который, судя по публикациям в столичной прессе, с молчаливого согласия министра Нургалиева обложил данью весь Юг России.
С именем отставного генерала связывают немало скандалов: рейдерский захват Минераловодского желатинового завода, наезд на крупных чиновников и предпринимателей, хищение путинских компенсаций пострадавшим от боевиков чеченским милиционерам…
Знал полпред о темном прошлом своего зама (правда, уже бывшего)? По крайней мере, догадывался точно. Но отделаться от «партнера» долго не мог – сверху повелели, пришлось смириться. Хотя до переписывания Конституции тут далеко – речь идет всего-то о кадрах в своем ведомстве.
Куда полезнее в таком случае сосредоточиться на работе структур, так или иначе находящихся в поле зрения самого полпреда, – «Корпорации развития Северного Кавказа» и «Курортов Северного Кавказа». Обеспечить прозрачность и законность «своих» фирм, разобраться в жалобах на их деятельность вполне по силам. А вот закрыть собой при поддержке общественности амбразуру на передовой в войне с коррупцией – едва ли.
А самой общественности, что регулярно усаживается за стол переговоров с полпредом (и от этого, видно, вырастает в собственных глазах), надо реальнее смотреть на вещи. Как заметил Хлопонин, его ведомство – «не приемная по жалобам». Не удается продавливать власть на местах? Надо пробовать снова.
Переписывать Конституцию, то есть заниматься реформированием силовых структур и суда, сделав их профессиональными, обязаны другие. Если, конечно, до них дойдет, что страна, по самые ноздри погрязшая в коррупции, не имеет будущего. А чтобы быстрее и отчетливее дошло, власть к большим реформам нужно подталкивать – но не беседами с полпредом за чашкой чая, а митингами и пикетами под его окнами.
Пусть и робкая, но всЁ же запущенная в стране политическая реформа (возвращение прямых выборов губернаторов, более справедливое формирование депутатского корпуса, долгожданное послабление партиям и движениям) как раз и есть результат акций протеста на Болотной площади и проспекте Сахарова, а вовсе не воплощение в жизнь путинских или медведевских программ, как подается это официальными масс-медиа. В этом смысле громкие, исключающие компромисс, антикоррупционные инициативы Алексея Навального полезнее всяких переговоров и круглых столов.
Так, по-навальновски бескомпромиссно, с продажностью чиновников и беспределом бизнес-воротил в Ставрополе, пока был жив, боролся руководитель Протестного комитета Игорь Маркелов. Убедившись, что у того или иного застройщика нет разрешения на работы, он кувалдой сносил забор вокруг очередного запланированного развлекательного комплекса. Маркелова забирали в милицию, но там, заставив оплатить тысячу рублей штрафа, отпускали. Если вырастал новый забор, он снова его заваливал.
После этого кормившиеся с откатов чиновники, поначалу в упор не воспринимавшие общественника, сами шли на контакт: мол, давайте говорить цивилизованно. А разговор короткий: незаконной стройке – не бывать!
Активный гражданский протест – вот чего не любят и чего боятся чиновники. Это, пожалуй, единственное средство, чем пока еще можно пронять власть, заставив работать ее по закону.
На днях один немалый в ранге чиновник жаловался мне на тяжелую свою государственную участь: мол, больно много умников развелось, все так и норовят ткнуть носом в ошибки. Пусть, мол, в своем доме порядок наведут сначала, а потом указывают!
Отчасти чиновник прав. Но есть в этом существенная деталь: в своей квартире я могу и свалку устроить, а за чистоту и порядок в городе этому чиновнику я плачу из своего кармана. Для этого, собственно, он и поставлен на должность.

Олег ПАРФЕНОВ, Ставрополь. «Открытая газета»