Как владелец сайта «Ингушетия.ру» Магомед Евлоев попал в машину, в которой был убит, и кто отдавал распоряжение о его задержании?
Расследованием занималось главное следственное управление по Южному федеральному округу Следственного комитета при прокуратуре РФ. Следователь — Михаил Комаров. Против Ибрагима Евлоева, стрелявшего в Магомеда, было заведено уголовное дело по статье 109 части 2 «Убийство по неосторожности». Версия была такая, что Магомед неожиданно набросился на вооруженных охранников министра, когда уже сидел в УАЗе. И один из этих охранников непроизвольно выстрелил ему в висок.
В эту версию, похоже, не верил даже сам следователь.
Яхья Евлоев, отец убитого, рассказывает:
— Комаров мне тогда сказал: «Я даю тебе честное мужское слово, что по совести расследую это дело». А потом, спустя время, он от слов отказался: «Прости, ничего не выйдет».
Со слов Яхьи Евлоева, Комарову якобы поступило указание от самого Бастрыкина: в течение двух недель передать дело в суд, не углубляясь в детали.
Сейчас Комаров в Ингушетии не работает — дело передали другому следователю. Ибрагима Евлоева выпустили под подписку. Родные и друзья Магомеда Евлоева вынуждены были сами расследовать обстоятельства его гибели. Они собрали доказательства произвола всей ингушской милицейской верхушки и уверены: в аэропорту готовилось не задержание, а ликвидация Магомеда Евлоева.
Сначала близкие Евлоева пытались разобраться с постановлением о приводе Магомеда в качестве свидетеля, ссылаясь на которое милиция его и задержала. Близкие полагали, что не было необходимости принудительно привлекать Магомеда к даче показаний — он не скрывался. Кроме того, на тот момент у Евлоева был адвокатский статус, и его просто не имели права задерживать.
Выяснилось, что ингушская милиция подступилась к Евлоеву еще за две недели до того, как он был убит. 18 августа 2008 года около дома жителя Назрани Зелимхана Хаутиева, бывшего начальника контрольно-ревизионного управления, произошел взрыв. Никто не пострадал, но уголовное дело было возбуждено. Расследовал его следователь следственного отдела при Назрановском ОВД лейтенант юстиции Жамбулат Шанхоев.
Шанхоев установил, что незадолго до взрыва у потерпевшего Хаутиева был разговор с владельцем сайта «Ингушетия.ру» Магомедом Евлоевым. Тот советовал Хаутиеву быть осторожнее в связи с тяжелой обстановкой в республике. Пострадавший Хаутиев назвал имена лиц, с которыми у него сложились неприязненные отношения. Евлоева среди них не было. Но следователь Шанхоев захотел привлечь именно Евлоева в качестве свидетеля и даже отправил соответствующую телеграмму на адрес: Москва, Можайское шоссе, 46, кв. 40. До сих пор непонятно, почему Шанхоев писал именно на этот адрес — Евлоев проживал в другом месте. Разумеется, московские почтальоны так и не смогли вручить повестку.
Следователь Шанхоев пробовал настаивать, что отправлял повестки и на адрес отца Евлоева, однако в Малгобекском ОВД подтвердили, что со дня возбуждения уголовного дела и вплоть до дня убийства Магомеда таких повесток не было.
В ноябре с собранными доказательствами того, что не было никакой необходимости оформлять его сыну принудительный привод, Яхья Евлоев обратился в Назрановский районный суд. Тут еще подоспело заявление недавно назначенного президента Евкурова о том, что дело Евлоева надо расследовать с особой тщательностью. И 12 ноября судья Точиева постановила: «Из материалов уголовного дела № 08160148 (о взрыве у Хаутиева. — О.Б.) не усматривается, что Евлоев М.Я. был надлежащим образом извещен о необходимости явиться к следователю Шанхоеву Ж. <…> Суд считает, что постановление о приводе свидетеля Евлоева М.Я. следует признать незаконным».
Получалось так, что единственный формальный повод для того, чтобы затолкать Магомеда в машину к убийцам, милиция себе придумала сама. С этим решением суда Яхья Евлоев пошел в прокуратуру. Он требовал, чтобы было возбуждено уголовное дело против милиционеров, оформлявших незаконное постановление. И следователь Цечоев возбудил уголовное дело, обозначив свою точку зрения на случившееся: «Должностные лица Министерства внутренних дел по Республике Ингушетия, используя свои служебные полномочия вопреки интересам службы, <…> нарушили права и охраняемые законом интересы Евлоева М.Я.».
Но буквально на следующий день заместитель прокурора республики Жилин отменил постановление Цечоева. Выяснилось, что в материалах предварительного следствия отсутствуют документы о служебной проверке в республиканском МВД. Также там нет заявления о приеме на работу самого следователя Шанхоева, его послужного списка, служебной характеристики и прочей делопроизводственной мелочи.
27 марта следователь Цечоев, выпустивший постановление о возбуждении уголовного дела против милиции, подготовил уже отказ в его возбуждении. Интересно, что, обосновывая отказ, следователь собрал и задокументировал основания для возбуждения еще нескольких совершенно очевидных уголовных дел. Заводить их, однако, никто не собирается.
Вот, к примеру, как следователь Шанхоев объяснил, зачем он 31 августа, за полчаса до убийства, составил незаконное постановление о приводе Магомеда в качестве свидетеля:
«31.08.2008 года я находился дома. В этот день примерно в 13.30 ко мне приехали сотрудники ОВД Назрани на автомобиле УАЗ, закрепленном за дежурной частью, и сообщили, что меня вызывает начальник отдела Котиев Ахмед. В ОВД мы приехали в 13.40. Я сразу же зашел в кабинет Котиева Ахмеда, последний сказал мне, что нужно срочно составить документ, чтобы привезти свидетеля Евлоева Магомеда. На его столе я заметил постановление о приводе Евлоева М. от моего имени, но подпись, учиненная от моего имени, мне не принадлежала. Само постановление было написано безграмотно. <…> Я зашел в свой служебный кабинет № 31 и напечатал постановление и поручение к нему».
Вечером в день убийства, узнав о том, что случилось, Шанхоев, как он пишет, понял, что его подставили. Начальник, однако, велел не трепыхаться: «На мой вопрос, каким образом привод Евлоева могла осуществлять охрана министра внутренних дел, Котиев мне не ответил и сказал: молчать».
Сам Котиев пояснил, что о прилете Евлоева ему стало известно незадолго до этого из некой оперативной сводки. Сегодня уже известно, что сводка поступила не от рядовых оперативных работников, а сверху: непосредственно от министра внутренних дел Ингушетии Мусы Медова, одного из главных врагов Магомеда Евлоева. Заместитель Медова Магомед Гудиев подтвердил, что министр знал о прилете Евлоева и поручил своему заму забрать из Назрановского ОВД и доставить в аэропорт уже готовое постановление о его приводе. Министр в тот день, видно, очень торопился, раз в течение часа поднял своих подчиненных вплоть до заместителя, чтобы только успеть задержать в аэропорту Евлоева.
Евлоев был практически в ловушке: в самолете ему некуда было уйти, и никто бы не помог. Гудиев подчеркивает: в момент задержания Магомед вел себя спокойно, никакого сопротивления не оказывал. Непонятно, что на него нашло в машине.
Если завтрашний состав суда все-таки решится взяться за евлоевское дело, то ему предстоит столкнуться с очевидными недоработками следствия. Например, так и не ясно, почему оппозиционера на допрос конвоировали не сотрудники милиции, а личная охрана министра Медова, с которым у Евлоева были крайне неприязненные отношения. Или: почему в деле так и не было обозначено, кто на самом деле отдал приказ задержать оппозиционера, состряпав подложное постановление о приводе за полчаса до убийства? Из объяснений милиционеров очевидно, что инициатива принадлежала не мелкому следователю Шанхоеву. Ему приказал это сделать начальник ОВД Котиев. Тому звонил министр Медов. Но кто сообщил Медову, что свидетель Евлоев летит в одном самолете с президентом Ингушетии Муратом Зязиковым? Кто навел милицию на мысль устроить засаду в аэропорту?
По материалам "Новой газеты"