Виновны в отсутствии «крыши»

Почему мошенники и убийцы получают возможность скрыться от правосудия, а директор школы умирает в СИЗО

В понедельник судебная, правоохранительная и пенитенциарная системы России отметились двумя эпизодами, одинаково их дискредитирующими.

В Петербурге «черный риелтор» Иван Шинкаренко, осужденный на 12 лет колонии общего режима за организацию преступного сообщества, на счету которого 8 убийств, 11 похищений и 17 эпизодов мошенничества с квартирами, вышел «покурить» из зала суда прямо на оглашении приговора и был таков.

А все потому, что суд не счел Ивана Шинкаренко в достаточной степени опасным для общества, чтобы держать его под арестом. Ограничился подпиской о невыезде. (Кстати, похожий случай произошел в Татарстане, где член ОПГ «Севастопольские» Радик Юсупов по кличке Дракон получил восемь лет колонии и… дожидается вступления приговора в силу под подпиской. Дождется ли его колония?).

В тот же день стало известно, что в московском СИЗО №3 от инфаркта скончался директор школы №1308 Андрей Кудояров. Смерть наступила еще в субботу, но адвокату и родственникам об этом сообщили только в понедельник.

Кудоярову следствие инкриминирует покушение на взятку в крупном размере, а именно, 240 тысяч рублей. (В СМИ фигурирует цифра в 72 миллиона, но официально Кудоярова в этом не обвиняли). И вот это деяние суд счел в достаточной степени опасным, чтобы пять месяцев держать человека в СИЗО и трижды продлевать ему арест, игнорируя справки о состоянии здоровья.

Вам не кажется, что система слетела с катушек и работает теперь по принципу русской рулетки?

Аналогии гибели Кудоярова и Магнитского, Трифовновой, Алексаняна лежат на поверхности, но не менее важно и сущностное различие. Раньше мы имели дело с громкими делами, и тюремные издевательства можно было не оправдать, конечно, но хотя бы объяснить необходимостью получить нужные показания любой ценой.

А Кудояров был директором школы. Если и оказался жертвой системы, то – случайной. И от этого становится вдвое страшнее.

Кстати, Кудояров был не единственным директором московской школы, обвинявшимся в последнее время во взяточничестве. Большой резонанс получило дело Сергея Петрова, возглавлявшего «Школу здоровья» №1317, при которой был создан специализированный фонд, куда родители учеников систематически перечисляли круглые суммы.

Петрову инкриминировали мошенничество в особо крупных размерах (на сумму в 208 млн рублей), однако арестовать его не успели – Петров скрылся. А вскоре после этого прокуратура отменила постановление следственного комитета о возбуждении уголовного дела, не обнаружив состава преступления.

Директор культурологического лицея №1310 Татьяна Михайлова недавно была осуждена условно, притом не за взятку, а за превышение полномочий, и своей вины так и не признала.

За комментарием мы обратились к президенту Всероссийского фонда образования Сергею Комкову, который в качестве эксперта Госдумы готовил экспертные заключения по делам Петрова и Михайловой.

- Что касается смерти Кудоярова, то ее обстоятельства – это вопрос правоохранителей и правозащитников. Само же дело было очевидным, его фактически взяли с поличным при получении денег через посредника.

То же касается и дела Петрова. Он вместе со своими двумя помощниками учредил фонд при школе. Родителям конкретно объясняли, какую сумму нужно внести на счета этого фонда. В самой школе прямо при входе лежали подготовленные квитанции.

Когда следователи начали работу по этому делу, на счетах Петрова и его соучредителей обнаружили 28 млн. рублей. Это называется мошенничеством, я следователям, которые обращались ко мне как к эксперту, дал такое заключение.

Петров сбежал потому, что у него были деньги, и он, видимо, сумел договориться с кем-то из правоохранителей. И его вовремя проинформировали, более того, районная прокуратура дважды отказывалась подписывать постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Петрова.

Что касается Татьяны Михайловой, в ее деле не было самого главного, что ложится в основу обвинительного заключения - корыстного умысла. Деньги действительно собирались с родителей, но Михайлова их не присваивала. Поэтому у нее, в отличие от Петрова, не было денег, чтобы откупиться. У нее пятеро детей и теперь нет работы.

Другой вопрос, в лицее Михайловой зачастую собирались наличные, людям выдавали какие-то расписочки, деньги поступали в сейф, из которого уже расходовались на школьные нужды. Это административное правонарушение. Я это и пытался следователям и прокуратуре доказать, но это было бесполезно, потому как пошла кампания по продвижению федерального закона №83.

Напомню, одной из главных новелл этого закона, принятого в 2010 году, было преобразование муниципальных учреждений, в том числе образовательных, в автономные, бюджетные и казенные. Это вызвало широкий резонанс в обществе. Заговорили о том, что школы теперь будут вынуждены сами зарабатывать за счет родителей учеников.

И тогда была начата кампания по борьбе с поборами в школах. Под нее попали как натуральные мошенники, так и ни в чем не повинные люди. С невиновным же проще расправиться, чем с махровыми мошенниками, у которых есть «крыша».

Кстати, я не удивлюсь, если вскоре в новостях мы в рамках очередной кампании будем постоянно читать об учителях-педофилах.

Алексей Полухин
Юлия (Мартовалиева) Полухина

novayagazeta.ru